***
Если близится расплата для воинственной страны,
Уцелевшие солдаты возвращаются с войны.
День-другой они богаты, месяц наглухо пьяны,
А потом с тоской и матом понимают: не нужны.
Всё совсем уже другое, даже ценности странны,
Всюду выглядишь изгоем и осколком тупизны;
Со времен паденья Трои путь домой – как до Луны…
И вчерашние герои лезут в лапы сатаны.
А куда еще с болота, где не жить, а выживать?
Ни заботы, ни работы, тихо плачущая мать…
Там считал себя оплотом – здесь на это всем плевать,
Здесь когда и нужно что-то, так уменье убивать.
И опять железо в руки, и назначен свежий враг,
И неважно для науки, что он делает не так;
Прочь сомнения и муки, совесть – гребаный пустяк.
Раз решить, что все тут суки – и при деле быть ништяк!
Уж получше, чем калекой вечно справки собирать,
В поликлиниках и ЖЭКах с боем льготы вышибать,
А в одну и ту же реку можно запросто опять:
Тут не вымершие греки, тут достаточно начать.
Не банальные бандиты – всяк философ-патриот,
За сто лет расстрельным ситом отфильтрованный народ.
От бунтов давно привитый, но, почуяв слабый ход,
За стабильное корыто глотки всем перегрызет.
И грызет до неудачи, а когда она придет -
Каждый так или иначе оправдания найдет.
Мол, попали под раздачу, пропаганда, мол, и гнёт,
А преступные задачи выполнять велел урод.
Вот с него и спрос, а прочих надо божески простить -
(Если суд не заморочить, то себя-то убедить
Можно запросто.) Короче: все хотят неплохо жить,
А когда топор наточен, им куда-то надо бить.
В этом, собственно, и доля для ужаленных войной
На чужом несчастном поле кровью мазанных дурной…
Волей шли туда, неволей – но вернулись в дом родной
Лишь гибриды зла и боли… И не быть стране иной.