********
Лариса Евгеньевна прислала мне гифку, на которой её отец, седоволосый, в престарелом возрасте, но ещё крепкий, степенный мужчина, о котором невозможно сказать «старик», обедает за столом в их уютной кухне. Лариса подаёт ему тарелку, в которую налит красивый борщ. Отец степенно и аккуратно съедает борщ, вытирает губы большим мужским платком (она писала мне, что пятый год спит с этим платочком, сохранившим родной запах её отца) и разговаривает с дочерью. Неторопливо, степенно. О чём-то, явно интересном им двоим.
Я посмотрела гифку. Раз. Другой. Ещё. И ещё... И подумала.
Как я хотела бы вернуть время! Нет, вовсе не ради того, чтобы стать моложе. Я бы хотела пожить рядом с отцом.
У с п е т ь пожить с ним рядом.
Странно, что я не говорю о маме? Я не представляю совместное моё житьё во взрослом возрасте рядом с мамой. Она никогда не хотела, чтобы дети жили вместе ( или рядом) с ней. С ними. Она приняла это решение и за отца.
Теперь мы, дети, живём за тысячи километров друг от друга. И от родного Дома.
А отец хотел, всегда хотел, чтобы дети жили с ними или рядом. И вот рядом с отцом я и представляю свою жизнь.
Если бы время повернулось, я бы просто уехала. К отцу. Бросила бы квартиру, работу, мужа, забрала бы с собой только дочь. И самым скорым поездом уехала бы к отцу. Домой. Туда, где остался мой Дом. И где осталась бОльшая часть моей души, разбитой на осколки первой сильной обидой.
Я бы сидела с отцом в кухне и кормила его ТАК же, как и Лариса. И не было бы для меня никого роднее. И мы бы общались. Разговаривали друг с другом.
А он понимал бы меня даже тогда, когда я молчала.
Но этого не было и теперь уже не будет. Я, суетливо плывя по реке жизни, не успела рассказать отцу о самом сокровенном и важном, и буду сожалеть об этом всегда.
Может, и прожил бы он тогда больше. Ведь 69 лет — это оказалось совсем мало для него.
Наверное, надо поплакать.
***
Фотография из интернета.