Снова кто-то исчезнет, познав во мне смерть,
Но всплывать будет в бликах памяти.
Там, где его невозможно будет стереть,
Невозможно будет запамятать.
В дальней комнате, в уголке,
В моем сердце сидит и брыкается.
Кто-то с родинкой на щеке,
Чья гордость мне уже не познается.
Кто-то с глазами, цвета угля,
Которые редко светлеют.
И этим глазам, благодаря –
Стоп. А считать ли мне, что меня они греют?
Ведь этот кто-то с ледяным сердцем,
Но пытается сделать вид, что в нем всегда жарко.
Хотя становится в горле ком,
Когда солнце светит так ярко.
Кто-то с холодными вечно ладошками,
И длинными пальцами для пианино.
Непомерными, и вечно худыми лодыжками.
Тот, кто не откажется выпить вино.
Кто-то, кто любит до умопомрачения цветы,
Всего боится и при этом любит страх.
Кто будет делать то, чего не делаешь ты,
А если придет в голову - развеется в прах?
Тот за кого нужно всегда боятся,
Ведь глупостей наделать он мастак.
И тот, в чью комнату нужно стучаться,–
Ведь может сделать из неё кабак.
Этот кто-то в привычку взял извиняться,
И строить глазки ради шаржа.
Непонятными стихами восхищаться,
В эйфории радостно дрожа.
И она в моем сердце закрыта, словно в психушке –
Как ты думаешь - выпустить я её смогу?
Да, если никто не напомнит о той «подружке».
Хотя впрочем, кому я лгу?