Сыпал дождь. На верхнем этаже небес
передвигали мебель.
Маячок настольной лампы сквозь окно
горел на небе.
А я, пытаясь плавить щекою лед стекла,
искал в дожде то паузы, то ноты.
И с каплями мелодия дождливая текла,
но проливалась мимо страниц блокнота.
Самолет бумажный, легкий, как душа,
намок и падал.
А я летал над нашим домом, чуть дыша,
и крыльев никаких не надо!
Лети, куда захочешь – в Рейкъявик, и в Пхеньян,
лети без багажа, и без билета.
Лети в Ленинград, как Лукашин – доволен жизнью и пьян.
Лети, пока не кончилось лето.
Пока не кончится небо.
Дождь затих. И острых капель об асфальт
уже не бился зуммер.
А я не мог припомнить ни одну деталь,
приблизить зумом.
Ночь вытекла по капле, утро вот-вот настанет,
ни сувенира, ни наклейки на моем чемодане
от полета не осталось.
Только что-то помимо, что-то неуловимое.
То, что не записать значками Кирилла и Мефодия.
Это просто мелодия.