Сильнее страсти оказалась женщина,
Сильней безумия-измученная плоть.
И чувства на словах уже помешаны,
И откровений им уже не побороть.
И ласки грубые, ночами непрощенные,
Уйдут в небытие, расталкивая грусть.
И гаснут взоры, к солнцу обращенные,
Тревожа недоступную им суть.
Заплачет утро, устыдясь своей же святости,
И лишь она поймет и все простит.
Любовь же, млея от своей корявости,
Не думая о прошлом, промолчит.
А женщина, над страстью вознесенная,
Спокойствием и смелостью светясь,
Уснет, смертельной битвой упоенная,
На плахе снов казнить себя стремясь.