Не пойму, отчего в полнолуние душу тревожит
Над морскою волной созерцание светлого лика.
Это надо же быть вот такой недоступно великой,
Грудь холодных морей доводя до неистовой дрожи.
Молчаливая спутница лириков и флибустьеров,
Я у ночи тебя украду, будешь только моею!
В самой лучшей поэме тебя возвеличить сумею...
Но Луна посмотрела прозрачно и пепельно-серо.
Полустёртой монетой пропала за складками моря,
Как зерно, что скатилось в бездонный карман пилигрима,
И послышалась мне, и сдавила тоской нестерпимой
Песня вечного странника в этом безмолвном просторе.
По ночам серебрится словами простого напева
Плеск резвящихся звёзд в узком неводе лунного света,
И тогда я себя полагаю немного поэтом,
Называя то музой Луну, то своей королевой.