1.
Лето в этом году выдалось капризное.
Поэтому они решили, что надо «ловить момент» и в один из
жарких солнечных дней, вырвавшись из жизненных пут,
отправились загорать и купаться на реку.
"Погода благоприятствовала любви!" - как написано в одном смешном романе.
Он сказал, что знает отличное место – там чистая вода, чистый воздух,
много зелени, немного народу, и от города недалеко.
Место называлось Барвиха.
Действительно, четверть часа езды от кольцевой дороги по вылизанному «правительственному» Рублево-Успенскому шоссе,
мимо ухоженного леса по обочинам, мимо щитов с рекламой сборных бассейнов и супердорогих авто, мимо новеньких, за бетонными стенами, особняков «новой элиты» – и они оказались на асфальтированной
площадке перед бывшим зданием сельсовета
подмосковного поселка Барвихи (а ныне, видимо, "мэрии" ).
Прямо от автостоянки узкая дорожка вела вниз, через заросли,
через мостик над ручьём, - к берегу реки.
Были взяты с собой вода, еда, подстилка для лежания, и, конечно, не оставили
в машине личные вещи –
деньги, документы, ключи, мобильники и прочее.
Еще 5 минут – и они уже шли вдоль берега реки,
выбирая место, где «упасть».
- Вон, киса, смотри, какая поляна с высоченной травой!
Мы ляжем там, и никто нас с 5 метров не увидит! – сказал он и уверенно
направился через некошеную все лето траву, в самую ее гущу.
В обеих руках у него были сумки с вещами.
- Может, не надо забираться так далеко… И до воды дальше, и вообще…
вещи без присмотра оставлять… - неуверенно возражала она ему вслед,
стараясь не отстать и на ходу оглядывая местность.
В руках у нее тоже были сумки, только полегче.
Почему-то у них получилось довольно много вещей.
Ну да… полотенца же еще, купальники, ветровки на случай
внезапной грозы. Набралось, в общем.
Наконец, разместились. Разложили вещи, разделись.
У нее возник было вопрос – где переодеваться – но он в ответ
гордо встал в траве в полный рост (благо, трава была выше пояса), снял с себя шорты с трусами
и надел плавки - с таким видом, будто он снимал не трусы, а очки.
Это произвело должный эффект, и она проделала то же самое
со своим купальником, правда, ему было сказано держать вокруг нее
большое полотенце. Он с удовольствием держал его и любовался тем,
что видел внутри. Эта процедура воодушевила его
и настроила на лирический лад.
«Эх, уже не зря приехали!» . Начало ему понравилось.
Решили полежать немного на солнышке,
чтобы прогреться перед купанием.
Лежать оказалось приятно.
Их губы быстро нашли друг друга, а руки обвились вокруг тел.
Он почувствовал, что на него вновь, как и каждый раз,
накатывает волна ее магии, которая превращает его мозг в некий
удаленный орбитальный объект без функций какого-либо контроля.
В эпицентр нежности, страсти и любви…
Он бродил кончиками пальцев, а потом и губами по ее ее нежной шее, по небольшой упругой безумно сексуальной груди с твердыми высоко торчащими сосочками, по шелковой коже трепетного животика, потом ниже, по жестким как пружинки волоскам на лобке, по нежнейшим розовым холмикам, проскальзывая в манящую щель между ними. Он вдыхал этот сладкий дурманящий запах, единственный, уникальный, неповторимый - и буквально терял сознание от головокружения. Неведомая сила притянула его губы к этому очагу наслаждения, а язык то скользил по поверхности, то погружался внутрь. Он тихо стонал и слышал такие же стоны, будоражащие его еще сильнее.
Он взлетел к небесам, он провалился в бездну.
Он перестал замечать окружающее…
А зря!
По пляжу, по проложенным в траве многочисленным тропинкам
то и дело проходили какие-то личности с наружностью,
явно не вызывающей доверия.
То ли местная шпана, то ли… Нет, не местная…
Цвет кожи, тип лица и темных тонов одежда явно выдавали в них
жителей "южных республик". Что они здесь делали, как оказались?
Впрочем, возможно, это - рабочие, строящие за гроши эти роскошные особняки - там, за оградами, в тенистой лесопарковой зоне. Купаться они,
что ли, к реке бегают…
А может, и не рабочие. Мало ли сейчас шляется по Подмосковью всяких приезжих, промышляющих себе на жизнь всем, чем придется
и не гнушающихся никакой «добычей»!
Ни ему, ни ей было не до этого... Когда они, наконец, поднялись,
чтобы идти купаться, то их головы и ноги с трудом функционировали…
от жары, наверно…
Накрыли вещи подстилкой, и, собравшись с духом, направились к воде.
Вода оказалась не такой чистой, как была в начале лета.
Август все-таки. Да и народу в выходной день у реки полно –
вот и поднимают со дна ил, и вообще…
чистоте воды не способствуют…
Но! Какое наслаждение принесла эта вода их разгоряченным телам!
Он нырял и нырял в глубину, надеясь, что голова придет в норму
и прояснится.
Он резвился, как дельфин в брачный период, то подплывая к ней сзади,
то подныривая снизу, касаясь ее желанного тела
ладонями, бедрами, губами…
Если на суше ему постоянно хотелось носить ее на руках,
то здесь, в воде, он хотел бы стать именно дельфином или даже китом,
чтобы принять ее на себя, чтобы она могла лежать на нем,
расслабившись,
а он бы катал ее по реке вверх и вниз по течению…
Иногда он отрывался, стараясь вырваться из ее магнитного поля,
«включал пятую скорость», делал круг по реке и возвращался,
запыхавшись, чтобы ее поцеловать…
Потом они вместе переплыли на другой берег,
поднялись по крутому склону и вышли прямо в поле.
Ни дорог, ни строений.
Неподалеку в кустах виднелась белая крыша автомобиля.
Интересно, как сюда люди на машинах заезжают?
Когда они, наплававшись, вышли на берег, то уже устали так,
что опять хотелось прилечь. Да и перекусить бы не мешало…
Направились в травяные заросли, к своим вещам.
2.
За полчаса купания он уже забыл, где точно они оставили вещи…
Поляна была довольно большая, да и за высокой травой ничего не разглядеть.
Но в чем проблема-то?
Сейчас, сориентируемся по окружающим предметам, по другим
отдыхающим, которые располагались вокруг.
Так… Кажется, вот эта парочка лежала левее их и ближе к воде…
Значит, туда… Но вещей там не было. Даже место опознать
он не мог. Странно… Он ясно представил себе сложенные горкой пакеты
и сумки, накрытые сверху серой подстилкой…
И пластиковая пятилитровая бутыль с водой рядом.
Запомнил же, как все это выглядело! Сейчас, тут, в траве все и увидим!
Они прошли еще метров двадцать вперед, потом вернулись.
Вещей не было.
- Ну вот, кисунь, придется обратно на автобусе ехать!
Машину-то без ключей не открыть! - осторожно пошутил он.
- Да ты что, смеешься...? Там же ФСЁ!.. Паспорт, ключи, деньги,
кредитная карточка… - она явно не поняла его шутки.
Ну и ладно. Тем приятнее будет момент, когда он, найдя вещи,
торжественно подведет ее к ним, и она радостно бросится ему на шею,
осыпая поцелуями!
Шутки шутками, а решили разделиться, чтобы повысить шансы.
В смысле, чтобы быстрее ВЕЩИ найти.
Не испарились же они, в конце концов, от этой жары!
Она пошла по левой половине поляны, он – по правой.
Он собрал все внимание в кулак, сконцентрировался на задаче.
«Сейчас… прочешем всю поляну – и найдем! Не такая уж она большая.»
По пути он спрашивал загорающих в траве людей,
не видели ли они их ВЕЩИ.
И слышал, как она тоже всех спрашивает.
Почему-то никто ничего не видел.
«А, - это наверно потому, что мы в самых глухих зарослях прятались!
Хорошо прятались, значит…»
Так, ладно… Метр за метром… Главное – не пропустить!
А то второй раз прочесывать придется…
Трава еще эта режется… И плавки мокрые натирают…
То и дело стекло битое под ногами… Зачем босиком купаться пошел?
Она-то вон, в шлепанцах…
В голове почему-то вертелось:
«Нельзя потерять то, чего не имел. Нельзя найти то, чего не терял…»
При чем тут это?
Через полчаса вся поляна была прочесана. ВЕЩЕЙ нигде не было.
Она смотрела на него не то, чтобы с надеждой…
В ее глазах в клиповом режиме сменяли друг друга растерянность,
ужас, неприязнь, даже ненависть. И не было там никакой ВЕРЫ…
- Ну что ты, киса… Никогда не надо отчаиваться…
Наверно, плохо искали… - говорил он ей, крепко обнимая,
чтобы теплом ее тела унять свою собственную нервную дрожь.
- Там же ФСЁ! Паспорт, ключи, деньги, кредитная карточка…
- повторяла она, как в бреду.
«Как же так», - думал он, - «если украли… то хотя бы бутыль с водой
оставили! Бутыль-то им зачем?
Блин, как пить хочется…
А может, специально… и воду тоже взяли,
чтоб вообще никаких следов!» - мелькнула в голове
простая и страшная мысль, сражая своей достоверностью.
Прочесать поляну еще раз? Но ведь ее только что тщательно
всю просмотрели! Что толку снова шастать по траве…
А что тогда делать?
Наконец он взял себя в руки.
В его жизни было немало сложных ситуаций,
гораздо сложнее, чем эта. Надо разложить все по полочкам.
Надо принять то, что произошло, как факт, и продумать,
как действовать дальше!
В его голове быстро возник план.
Его совершенно не волновало, что будет с ним. Но как быть с ней?!
В нем росло и крепло чувство вины, которое сковывало его,
мешало ему ясно и логически мыслить, мешало ему действовать так,
как поступил бы он, будь он один.
«Вот он, груз ответственности... В конце концов, в чем моя вина??
Она ведь тоже не ребенок! Неужели не понимает,
что всякое в жизни бывает?..
…Но это же Я сюда ее привез! Это Я заставил ее забраться
подальше от людей…
Небось, у всех на виду наши ВЕЩИ не стащили бы…
Значит, я и виноват…»
«Но зачем же она на меня так смотрит? Как обиженный ребенок…
Всегда такая рассудительная и решительная, а тут…
Где ж ее твердый характер?
Или он ей нужен только, чтобы изображать холодность и равнодушие
и заставлять меня страдать, когда ей надо?..»
Стоп!
Так нельзя. Потом разберемся, кто виноват. Есть план и его надо успеть выполнить до темноты. Нужно действовать!
«Делай, что должен, и - будь, что будет!» - вспомнилась французская поговорка.
Вот именно!
Он взял ее за плечи, отвел в тень, поближе к людям.
Он усадил ее на пенек и сказал: «Солнышко. Жди меня здесь.
Никуда не уходи. Я скоро вернусь.
Не волнуйся, киска, все будет хорошо».
Он повернулся и почти бегом направился к ближайшей даче-особняку, спрятавшейся в тени густых деревьев за глухим забором.
Через несколько минут он уже стоял перед входом.
Кирпичная стена в 2,5 метра высотой. Большая дубовая дверь.
Рядом – звонок.
Он грустно посмотрел на свои мокрые плавки, волосатые босые ноги,
набрал в легкие воздуха, как перед прыжком в воду – и нажал на кнопку.
Звонок получился долгий, настойчивый и решительный.
Под стать его настроению.
За дверью злобным басом залаяла собака.
«Тут меня и найдут» - пронеслась в голове старая шутка.
Дверь открыли довольно быстро.
То, что произошло дальше,
совершенно не вписывалось в его первоначальный план.
За дверью стояла женщина, слегка за тридцать, среднего роста,
с не очень выразительным лицом, но очень выразительной фигурой.
«Ага. Значит, есть деньги фитнес посещать!» - подумал он и выпалил заготовленную короткую речь:
«Здравствуйте! У нас украли все ВЕЩИ, документы и ключи
от машины. Когда мы купались. Жена ждет на берегу.
Мне нужна какая-нибудь старая одежда и немного денег,
чтобы доехать до города и обратно.
Я живу рядом, на Кутузовском. Запасные ключи от машины
у меня дома. Я вернусь и отдам одежду и деньги.
Помогите нам. Пожалуйста…»
Уфф… Только бы не отказала…
Женщина смотрела на него.
В ее янтарно-карих глазах равнодушная отстраненность сменилась удивлением, удивление - любопытством, любопытство...
Нет, вектор перемены выражения ее взгляда замер где-то между любопытством и властным желанием. Это был уже взгляд царевны, оценивавшей своего нового фаворита. Во взгляде загорелся какой-то непонятный, манящий и волнующий огонек..
И только тогда он заметил, что ее состояние не совсем
соответствовало его собственному.
Она здесь явно скучала.
Посмотрев внимательнее, он увидел,
что на ней надет только легкий летний халатик, явно не из дешевых.
Больше на ней точно ничего не было, потому что сквозь тонкую
лимонного цвета ткань ему были отлично видны
грудь с яркими коричневыми сосками
и темный треугольничек между ног.
Она перехватила его взгляд и тоже перевела свой на его мокрые плавки.
- Я же говорю, все ВЕЩИ… Из воды вышли, а их нет…
Он уже ничему не удивлялся и хотел только одного – чтобы
всё поскорее закончилось.
- Деньги? - то ли переспросила, то ли повторила женщина –
На берегу?.. На Кутузовском?.. И подытожила: - Заходите!
Собака, здоровенный питбуль, снова залаяла.
- Марк, сидеть! - Собака поплелась в будку.
Оказалось, что она на цепи.
Он вошел внутрь, и женщина закрыла дверь.
- Придется вам помочь - сказала она и почему-то улыбнулась.
Она как бы в шутку игриво провела кончиком пальца по его плечу.
После получасового интенсивного плавания мышцы у него
на груди и плечах набрякли и бугрились.
Он не решился возразить. Нужна была одежда!
- Пойдемте в дом - сказала она, повернулась и пошла по
вымощенной голубенькой плиткой дорожке. Он робко двинулся
следом, упираясь взглядом в ее выразительные,
просвечивающие из-под халатика формы…
Они поднялись в дом и оказались в уютной гостиной -холле.
На полу лежал толстый ковер,
и после длительного хождения босиком стоять на нем -
было одно удовольствие.
Обставлено все было в деревенском стиле, но специальной
дачной мебелью и со вкусом.
- Вам только мужская одежда нужна или женская тоже?
Кстати, меня зовут Алёна.
- Ээээ… Вообще-то, женская тоже… А меня – Александр.
Очень приятно!
Про «приятно» - была чистая правда. Ковер под ногами компенсировал дискомфорт от мокрых плавок и порезанных травой ног.
- Взаимно. Красивое имя. Может, пройдете в спальню? Одежда там.
В спальню, так в спальню.
Надежда на то, что все получится, придала ему сил и решительности.
Спальня была в розовых тонах.
«Банально…» - подумал он.
Большая кровать стояла посередине. На полу толстый мягкий ковер.
Стульев не было. Только розовый пуф у большого зеркала,
почти во всю стену.
В зеркале отражалась его полуголая фигура, и чуть сзади – волнующая фигурка Алены. Тоже фактически полуголая…
- Вы присядьте! – мягко произнесла она и указала жестом на кровать.
- Плавки мокрые…
- Ах, да!… Сейчас…
Она вынула из шкафа джинсовые шорты и бросила ему.
Шорты он поймал. А дальше образовалась пауза.
Алена явно не собиралась ни уходить, ни отворачиваться.
«Предчувствия его не обманули» - подумал он.
Теперь ему предстояло проделать ту же процедуру переодевания,
что и тогда, в траве, только в обратном порядке. И без травы.
Но он уже чувствовал кураж.
«Так! Снимаем не плавки, а очки!»
Он не спеша снял плавки и оставил их на ковре.
Мокрый кусочек материи, главный рубеж обороны.
Она посмотрела на то, что обнажилось, и в глазах ее не было восторга.
- Вода в реке холодная… - зачем-то сказал он, не глядя вниз.
- Да? Ах, да… - согласилась она и подошла совсем близко.
Теперь лихорадочно надевать шорты было бы совсем нелепо.
Да и поздно уже, наверно. Он посмотрел Алене в глаза.
То есть попытался посмотреть.
Но взгляд сам собой соскользнул на ее грудь.
Сосочки на ней стали как маленькие вишенки.
- Так он… замерз, бедняжка?..
Он вдруг почувствовал ее теплую руку прямо на своем
мужском достоинстве.
Рука была маленькая и мягкая. А его мужское достоинство,
наоборот, стало твердым и большим.
А вишенки проступали сквозь тонкую ткань уже круглыми камушками.
Все его дикие предки и сама природа шептали и кричали свой зов
прямо ему в уши.
Не виновата же стрелка компаса, что всегда указывает на север!
Она снова посмотрела вниз и выражение ее глаз изменилось.
Они оба синхронно опустились на кровать.
От его тела пахло солнцем, рекой и травами,
а от нее – чем-то пряным, женским, манящим.
Ее рука, сжимавшая его корень жизни, стала осторожно,
но уверенно двигаться, а его – оказалась на одной из вишенок
и принялась жадно мять ее пальцами.
В этот момент из уст Алены вырвался то ли стон, то ли выдох.
Легкий, нежный, зовущий.
Совершенно непонятно, как они оказались лежащими поперек кровати,
а ее лимонный халатик – на полу...
Их бедра переплелись. Их руки жадно заскользили по телам друг друга.
Обратного пути, похоже, уже не было.
Но не было и магии! Не было самого главного.
Его мозг не уносился, превращаясь в некий удаленный
неуправляемый объект. В эпицентр нежности, страсти и любви…
Не было магнитного поля, не было взлета и падения в пропасть.
Запах ее дыхания не пьянил, и от него не бегали мурашки…
Он понял, что нет магии и словно очнулся.
ОНА ведь ждет его на берегу! Его киска, его любимая,
маленькая растерянная девочка!
Он ведь обещал скоро вернуться! Сколько времени прошло?
Как она там?! Там вокруг полно праздных мужиков…
Чувство вины, обмякшее было внутри него,
теперь выросло до размеров,
намного превосходящих размеры его тела.
Алена это почувствовала. Она все поняла.
- Алена, я есть хочу! – нарочито громко сказал он, прогоняя
от себя остатки влечения.
Она села на кровати и посмотрела на него внимательно и с сожалением.
- У меня есть… бутерброды…
- Правда? Ой, хорошо бы… А то с утра – маковой росинки…
Они поднялись и оделись. Дурман улетучился.
Алена достала из шкафа женские джинсы с майкой, протянула их ему
и вышла из спальни.
Он взял вещи и тоже пошел в холл.
Вернувшись, она держала в руке четыре бутерброда и триста рулей.
- Хватит вам?
- Конечно… Спасибо…
- Не за что… - Сколько смысла было вложено в эту фразу...
- Ну, почему же. За все! Я все отдам. Я еще вернусь!
- Конечно, заходите… в гости… Звоните. Вот телефон.
Алена протянула ему карточку с номером телефона.
В глазах ее пряталось разочарование.
Он сложил еду и одежду в предложенный пакет, виновато улыбнулся.
-Долгие проводы – лишние слезы – зачем-то сказал он.
Быстро повернулся и, не оборачиваясь, пошел к выходу.
Собака на этот раз почему-то промолчала.
Он услышал, как обиженно скрипнула и закрылась за ним дверь.
Оказавшись «на свободе», он почувствовал, что мозг его снова
работает ясно и четко, а чувства обострены
и находятся под контролем.
« Так! Одежда и деньги есть. Теперь - смотаться за ключами.
Денег должно хватить на попутку туда и обратно.
Нет! Сначала – к НЕЙ! Поедем вместе. Нельзя опять оставлять
ее одну в таком состоянии. Привезу домой, а там и стены помогают.
Придет в себя, успокоится…
Эх, жаль документы! Придется восстанавливать, а это такой «геморрой».
И время, и нервы… Да и деньги, блин… Свои-то - черт с ними,
а у нее была банковская карточка с зарплатой. Да… Попали…
Говорят, любящая женщина все простит, но ничего не забудет.
Посмотрим, посмотрим… Простит ли. Для начала…
Вот же нарвались на каких-то подонков! А всегда считалось,
что Барвиха – место «чистое», спокойное. Вроде все тут свои.
И вот, надо же! И именно с нами! Эх, попадись мне сейчас эти козлы,
горло бы перегрыз, порвал бы просто… Как грелку… »
Праведная злость и жажда мести вытеснили даже чувство вины.
…Он пошел через лесок, чтобы срезать путь.
Он не замечал уже
ни камней, ни стекол под ногами, шел напролом, подгоняемый злостью
на себя, одураченного, и на этих отморозков, из-за которых у них
теперь столько проблем. Проблем – еще мягко сказано…
И вдруг… Продираясь через кусты, он увидел на земле предмет,
который невозможно было не узнать. Их бутыль с водой лежала на
траве, брошенная кем-то за ненадобностью. Лишний груз.
Рядом валялась серая подстилка, которой они, уходя,
накрыли свои ВЕЩИ! Он присел рядом и прислушался.
Откуда-то из-за деревьев явно доносились мужские голоса.
Они о чем-то спорили.
Мгновенно он словно превратился в Зверобоя, в Чингачгука, в волка, вышедшего на охоту. Он медленно и бесшумно приблизился к спорящим
с подветренной стороны на расстояние несколько метров.
Их разделял лишь густой колючий кустарник. «Корнус» - откуда-то
всплыло название. Он осторожно раздвинул ветки куста и увидел
небольшую поляну. Посреди поляны лежал ствол поваленного дерева, толщиной в полметра. На стволе сидели трое, громко разговаривали
не по-русски и выразительно жестикулировали.
Хачики, блин… Было ясно, что они пытаются о чем-то договориться,
но не могут. То, что он увидел у них в руках и рядом, на земле,
заставило его сердце запрыгать в груди.
Это были их ВЕЩИ!
Они не могли их поделить! Он разглядел и одежду, и свой бумажник
в руках у одного, и ее сумочку в руках другого… Третий же -
разговаривал по его мобильному телефону! Ни слова разобрать было невозможно. Чужой язык.
Несколько метров отделяло его от цели. Он не задумывался, что и как
он будет делать. Цель была перед ним, и ничто не могло ни помешать,
ни остановить!
Как Жан Рено, превратившийся в ягуара в фильме Франсиса Вэбера,
он в один прыжок оказался перед ненавистной троицей.
Правая нога его с разгону молниеносно вырвалась вперед и
сокрушительный удар ее пришелся точно в челюсть
сидящего посередине. «Майягири!»
Видя краем глаза, как тот с выпученными глазами опрокидывается
через ствол дерева на землю, он принял исходную стойку и
мгновенно его левая нога пошла вбок и влево,
в область шеи сидящего слева. «Йокагири!»
Хрип, выпученные глаза, промелькнувшие снизу вверх ноги.
Сидевший справа успел подняться с бревна и уже размахнулся
для встречного удара. Не спеши, братишка! Все равно ты опоздал!
В удар головой ОН вложил и злость, и чувство мести, и звериную жажду победы. В переносицу ему, как учили! Теперь не скоро поднимется.
У него появилось время перевести дух и осмотреться. ОН по-прежнему оставался в боевой стойке и готов был как к атаке, так и к обороне.
Левый соперник стоял на коленях, схватившись руками за горло
и судорожно хрипел, пытаясь вздохнуть. Ну, это не сразу получится!
По его глазам было видно, что ему хочется поскорее исчезнуть отсюда.
В этих глазах был страх смерти. Правый лежал на земле и пытался
мотать головой от боли. Он не мог сфокусировать взгляд, и казалось,
что он смотрит далеко в синее небо. Кровь из носа заливала его лицо и одежду. Тот, что был посередине, поднялся и сплевывал кровь из
разбитого рта. Он смотрел поочередно на своих друганов
и медленно отступал назад.
Надо поставить точку! Еще прыжок через ствол дерева,
неуловимое движение - и правая рука глубоко вошла
в его волосатый живот в области солнечного сплетения.
Это было лишнее.
Хачик сказал «ха!», перегнулся пополам, и упал на колени.
Дальше было просто.
Безо всяких помех спокойно были собраны все вещи.
Он тщательно огляделся - не осталось ли чего,
и заспешил по тропинке вниз,
туда, где ждала его Она…
…Все это промелькнуло в его воображении в доли секунды,
когда он стоял у захлопнувшейся за ним двери особняка.
Да, его злость и обида нарисовали в его сознании эту
сладостную картину возмездия.
Но наяву все обстояло не столь утешительно. И так хотелось чуда.
А что!
«Да, найти бы их! Я им, блин, устрою! Надо идти! Не зря ведь мне это привиделось. Это же Знак! Значит, будет удача!»
И он быстро пошел через лесок, чтобы срезать путь.
Он не замечал уже ни камней, ни стекол под ногами, шел напролом, подгоняемый злостью на себя, одураченного, и на этих отморозков,
из-за которых у них теперь столько проблем. Он перепрыгивал через
ямы и деревья, продирался через кусты.
Но нет… Никакой фляги. Никаких незнакомцев…
Тогда скорее к реке!
Он уже просто бежал по направлению к реке, забыв о мести,
думая только о Ней.
Главное – есть одежда и деньги. И еще не вечер!
Вот уже и поляна. Он побежал еще быстрее, через самую гущу травы, перепрыгивая через кочки, не замечая порезов. Уже близко!
Но сказались усталость от этого сумасшедшего дня и сильное нервное напряжение. Где-то в самых зарослях он споткнулся об очередную
кочку и со всего размаху полетел в траву.
Упал и не двигался. Ему уже не хотелось никуда идти.
Это падение выбило его из колеи. К тому же он больно ушибся.
Отчаяние опять начало охватывать его.
И бороться с ним было все трудней.
Он не знал, сколько он пролежал в траве.
Может, минуту. А может, десять.
Но в конце концов пришла мысль,
что надо вставать и идти, и он встал.
«Обо что это я так приложился?» - пробормотал он,
потирая ушибленное место. Он огляделся
в поисках злосчастной кочки.
Прямо перед ним лежали их ВЕЩИ, накрытые подстилкой.
Это через них он летел "со всей дури".
Он крепко зажмурил глаза. Он не поверил увиденному.
Выждал минуту, открыл снова – ВЕЩИ были на месте.
Это уже не шутки воспаленного воображения! Неужто повезло!?
И Знак, значит, был ему подан не случайно!
Он внимательно осмотрелся вокруг.
Он запомнил это место, как ему показалось, на всю жизнь.
Стараясь успокоить прыгавшее в груди сердце, он глубоко вздохнул.
Впервые спокойно и уверенно за последние часы.
Потом твердым быстрым шагом направился туда, где оставил ЕЕ.
Но на пеньке ее не было.
О, эта ее способность к непредсказуемости! Что она еще придумала?
Может, у нее появился собственный план действий и она отправилась
его выполнять? Это вполне могло быть. Опять засосало под ложечкой. Проблемы еще не кончились? Где теперь искать ее?
Вокруг текла обычная пляжная жизнь. Рядом отдыхающие играли в
волейбол. Чуть поодаль, в тени сосен, собралась компания
«кому за 60» и весело и вразнобой что-то пела под гитару.
«Солнышко… Родная… Ну, где же ты? Вернись!» - он мысленно
звал ее, старался подстроиться под ее мысли и даже установить
телепатический контакт.
Ведь раньше иногда это им удавалось!
Держа в руках пакет с добытой одеждой, он побрел вдоль берега,
устало, но внимательно глядя по сторонам.
Прошел вдоль злосчастной поляны, за ней началась другая.
Деревья у воды стали гуще, отдыхающих – значительно меньше,
а тропинка сузилась.
Он удалялся от того места, где они вышли к реке,
от автостоянки, от шоссе.
В какой-то момент он почувствовал, что дальше идти бессмысленно
и повернул обратно. Оказалось, он прошел метров триста!
Место, где они расстались у пенька, было скрыто деревьями,
росшими вдоль изгиба реки.
Машинально он ускорил шаг. Вот и пенек, он пуст.
Он пошел по тропинке дальше, в сторону автостоянки.
Повернул направо к мостику через ручей и сразу увидел,
что навстречу идет ОНА.
О боже! Зажмурить глаза, что ли?
Ему давно была очевидна сюрреалистичность сегодняшнего дня,
и он бы не удивился, если бы ОНА вдруг исчезла.
Но она не исчезала. Она остановилась и смотрела на него не отрываясь.
Он побежал навстречу, схватил ее в объятия и сжал так,
что что-то хрустнуло.
-Киска, солнышко, девочка моя, где же ты была? Я так испугался за тебя!
В ее глазах уже не было клипа со сменой выражений.
В них была тихая паника.
- Ну, что? Ты нашел вещи? Ты придумал что-нибудь? – спросила она
ледяным голосом.
Трудно объяснить почему, но вместо того, чтобы радостно
все рассказать, он в тон ей ответил:
- Я не сидел сложа руки и кое-что предпринял. А вот ты где была?
Я просил тебя ждать и никуда не уходить!
- Я ждала! Сколько можно ждать! Я ходила к машине.
Хотела убедиться, что хоть она на месте!
- Ну и как, убедилась?
- Убедилась.
- А я одежду нам достал. И деньги. Сейчас съездим за ключами в город
и сможем уехать на машине.
Какой-то бес вселился в него. Он вдруг решил немного поиграть.
Он хотел видеть другой ее взгляд и другое к себе отношение!
И он знал, как этого добиться!
- Но почему ты так долго?
- А ты думаешь, киска, одежду и деньги под каждом кустом предлагают? Пришлось ломиться в эти дачи, просить, унижаться. Наконец,
уломал одну бабульку. И то с трудом, она на рынок собиралась
и ей было некогда. Ты прикинь, а! Никого не волнует чужое горе!
Она взяла у него пакет и брезгливо развернула одежду.
- Это бабкины вещи?
- Нет… что ты. Это ее дочери. Она в городе. Вещи чистые.
Нам же только туда и обратно.
Она натянула майку и джинсы, как змеиную кожу.
Удивительно, но все было впору.
- Хм.. Да… Ну что, пошли на шоссе голосовать?
- Пошли, киска!
Только давай напоследок еще раз на поляну заглянем!
- Ты смеешься? Мы же прочесали ее насквозь!
- Ты знаешь, у меня осталось смутное сомнение…
...Кажется, мы начали искать не с того места,
а несколько дальше, чем надо.
Давай, глянем быстренько. Для очистки совести…
- Мне уже все равно. Пошли.
Он обнял ее за плечи и они пошли к поляне.
Он вел ее прямо к ВЕЩАМ.
И через три минуты они стояли перед НИМИ.
Вот! Сейчас она радостно бросится ему на шею, осыпая поцелуями!
Но вместо этого она опустилась, нет- она просто сползла на землю.
Села на подстилку и взялась за голову руками.
- Господи... У меня нет сил. Я хочу спать…
- Ну что ты, зая… Скоро темнеть начнет! Поехали.
Все хорошо, вот видишь! Я же обещал тебе.
- Темнеть... Ну и что…
А ты знаешь… А я уже решила что это ты все подстроил.
ВЕЩИ мои украл. Что ты маньяк. Я начала тебя ненавидеть…
Он попытался не удивляться. Да и не было слов ответить на такое.
Это говорил самый близкий ему человек.
Его солнышко, его принцесса, его любимая.
«Мир полон чужих девушек» - всплыла в голове чья-то фраза.
Безумный день с безумным завершением. Бред, мрак, крах…
Переоделись во все свое.
Когда они шли к автостоянке, она спросила:
- Может, занесешь одежду-то? Зачем она нам теперь?
- Да нет же там никого. Бабка-то на рынок пошла,
а больше никого дома не было.
...Я потом это все завезу, тут ведь недалеко –
-ответил он равнодушно.
И задумчиво нащупал в кармане карточку с номером телефона,
которую дала ему Алена.
А за рекой уже садилось солнце, утомленное этим долгим летним днем.
КОНЕЦ
2004