Не мне скулить: мол, ноша тяжела –
Она по мне, иной не вожделею.
Могу вспылить, в запальчивости зла,
Но быстро отхожу и сожалею.
Чем усложнить – милее упростить
До пониманья средней единицы.
Обиды помню, но могу простить,
Поскольку где-то Там и мне простится,
Надеюсь. Право, на ангажемент
Не претендуя горних, ибо – святы,
Могу простить, но есть один момент:
Прощают, всё же, в чём-то виноватых.
Но в некоторых душах есть зерно
Гордыни? Зависти? Пример дурного рода?
Мол, нахамил я, видите ли, но…
А после запятой – во славу ода
Себе, любимому: о, я так одинок,
Никто из вас меня не понимает,
Я в царстве тёмном, право, изнемог,
Луч света я, звезда и солнце мая!
И дальше – очень скучное кино
С претензией унылой на артхаус.
Мол, был неправ локально, дальше: но…
И в этом «но» - «я прав, и я не каюсь!
Напротив, вы покаяться должны,
Поскольку довели, не оценили,
Вы были недостаточно нежны
И деликатны! Запаха ванили
И роз с фиалками от вас не ощутил,
И лёгкий бриз страдальца не овеял,
Локально был неправ, но очень мил,
А значит, все вы были неправее!»
И бесконечен томный монолог…
А в нём – скулёж о непосильной ноше.
И вновь гоним, не понят, одинок,
А в глубине души – такой хороший!
(Причём, не просто ноша, сразу – крест
Не только за себя – за мир весь грешный…)
О Боже правый, как не надоест
Кривляться и стенать, возьми вас леший!
Наверно, зря словами здесь сорю…
Мой оппонент, будь ты из царских чресел
Иль сватом будь ты самому царю, -
Но мне ты – ну никак не интересен!
Стенай и дальше. Вывод мой простой:
Язык – он без костей, не онемеет, -
Но всё твоё, что после запятой,
Значения для мира не имеет.