Станция Киевская

Голос объявляет: "Станция Киевская". Выхожу. Иду вдоль путей. Поезд мчится прочь в тёмную дыру туннеля, маня за собой полу моего пальто, но я побеждаю в этой схватке. На перронных лавках сидят люди. Иные словно инопланетяне. Некоторые ждут следующего поезда стоя. На одной из лавок замечаю забытую кем-то газету. Её подёргивает на сквозняке, как раненую птицу. Беру её. На третьей странице статья о каком-то разрушенном храме, требующем реконструкции. Кто-то ищет деньги, кто-то прощения, а я просто вглядываюсь в чёрно-белую фотографию ... обветшалые арки колокольни, стены в трещинах с осыпавшейся штукатуркой. Словно организм оголивший свои внутренности. Узор разъеденный временем сквозь который прорастает бурьян, разрушая маленькими беспощадными корнями то немногое, что осталось от прошлых веков. Этот осколок ещё живое, но уже гниющее напоминание о минувшем времени. Как будто больное проказой существо. Он поймал прошлое в свои своды и не хочет его отпускать. Держит из последних сил, не понимая, что обречён. Так боксёр в конце боя стоит не в силах поднять руки, ждёт удара гонга. Думает про себя: "Это последний раунд, нужно держаться», - не понимает, что проиграл по очкам, но как он может сдаться природе просочившейся в его сильное тело словно рак , пожирающий молодой организм? Как он может отдаться силе будущего, осыпающей по камешку его стан? Ведь в нём живёт прошлое, которое не должно умереть, но умрёт. Начинаю фантазировать. Сюда захаживала бабка Шура молиться о сыновьях, сюда приходил раскольник Захар тщетно ища Бога в сердце, здесь крестили Алёнку, здесь венчались Степан и Светлана. А теперь остались одни руины. Будущее вязкой хваткой сжимает этот островок прошлого всё сильнее и сильнее. Беззаботно скалится голубым небом и белоснежной улыбкой мимо проплывающего облака откуда-то сверху как будто смеясь над его беззащитностью. И только аист понуро сгорбился над остатками святыни. Он единственный свидетель, единственный скорбящий…