- Слышал сам я откровение Бога.
Видел как внимает Богу Ной.
Разобрал вот только я немного:
Про потоп... и слово слышал "строй".
Что накажет исполинов строго...
И не только их - весь род людской!
- Что ж, потоп... Потоп - вода всего лишь.
Что, и строить начал Ной ковчег?
- Приказать его убить изволишь?
Ведь ВНЕЗАПНО смертен человек!
- Но тогда не буду аморреем.
Пусть уж строит. Всё в руках моих.
Будем ждать! А ждать-то мы умеем.
Сделал вывод я из слов твоих!
Царь Замам не зря потомок Сифа.
Раз уж Бог решил нас извести,
Мы пока сидеть и будем тихо.
С Яхве разошлись у нас пути!
*
- Покинул Яхве нас уже давно.
И что с того? У нас другие боги.
Природа мать нас просит об одном -
Чтоб об неё не вытирали ноги.
Но ЗДЕСЬ и ВСЁ решаю только я!
Я - Бог! Ты ощущаешь мою силу?
Бог бросил нас, оставив здесь меня.
Другим в воде готовит Он могилу...
Мы подождём... Упорство чистоплюя
Поможет пережить нам божий гнев.
А я лишь ожиданием рискую.
Я - Бог! Ковчег Ной строит мне!
А Яхве своим гневом захлебнётся.
Он Ноя выбрал изо всех людей.
Мы ЗНАЕМ! И нам выбор остаётся.
Гнев божий страшен лишь внезапностью своей!
- Найдётся ли и мне в ковчеге место?
- Надеюсь Яхве всё предусмотрел
И не должно быть на ковчеге тесно.
А о тебе уж я бы порадел! -
Улыбка тонких губ царя коснулась:
- Ведь первым ты принёс мне эту весть.
Ты предан мне, - искра' в глазах метнулась.
- Тебе я предан без остатка весь!
- И хорошо, Инох. Следи за Ноем.
Свой выбор мне теперь необходим.
Ной строит... и мы планы свои строим.
А не договориться ли мне с ним?
Он праведник! И он не согласится.
Всё сделает он, как укажет Бог.
Что ж, за труды смогу с ним расплатиться.
Жаль старика, но смерть - всему итог!
А мы лишь поменяемся местами...
С кем? С Ноем? С Яхве? - раскатился смех.
- Что общего-то может быть меж нами?
Не терпит Бог перед собой помех!
Удобнее уселся он на лавке:
"Такие перспективы впереди!
Не допустить лишь на ковчеге давки.
А с Яхве... разошлись уже пути!
Не сам ли всё пустил на самотёк?
Теперь для нас готовит наказанье.
Сам, Яхве, искушением предрёк
Своих детей такое воспитанье.
В себе легко преодолеть соблазн,
Что нежит взгляд и рвёт на части душу?
Доводит этот аромат до спазм!
А голос? Что готов ты только слушать!
Доступностью доводишь до греха.
А власть? Та, что сама стремиться в руки.
Какая праведность? Зола одна, труха!
Не зря вложил в уста нам речи звуки"...
*
Ной строил с сыновьями свой ковчег.
Примеривал Замам личину Бога.
Он - исполин, но всё же человек.
Кого же взять ему с собой в дорогу?
"Как выбор труден. Кто подсказку даст?
Нет, этот слаб душой, а этот жаден...
Обманет ближний ближнего, предаст;
А этот нанесёт удар свой сзади!
Нет никого, кого бы взять с собой".
Инох пришёл.
- Ну как идут работы?
- Промазывает Ной ковчег смолой.
- Сведёт уж скоро Яхве с нами счёты!
Ну хорошо, возьму семью с собой.
А воины? Запросятся со мною.
- Всем места хватит, ведь ковчег большой.
- Да нет, не всем - его не хватит Ною!
А воины... Вот тут ты прав, Инох!
Не знаем мы куда ковчег причалит.
А с воинами я везде ведь Бог!..
Хочу, чтоб все меня так величали.
Но это мы оставим на потом,
Хвала воздастся в следующей жизни...
Едой бы запастись нам и скотом.
А для чего - ты скажешь только ближним!
Нас Яхве создал - стали не по нраву.
Но сделал Сам великими в грехе.
Сын Божий - я считаюсь им по праву!
А Он отнёсся к нам, как к шелухе
Плода, которым Он считает Ноя,
Его семейство. Что ж мы поглядим
На праведность - что есть сие такое!
Увидит Яхве - грех непобедим!
Весь род людской и Ной - сильней чья правда?
А правда в силе - думает Замам.
Увидим для кого наступит завтра.
Свидетелем же Яхве станет сам.
*
Воочию Замам узрев ковчег,
Был поражён размерами, во-первых.
Творение, что создал человек?
Не может быть! Он обернулся нервно:
- Инох, а ты ведь оказался прав -
Для всех нас хватит этого ковчега!
А к ним, свои одежды подобрав,
Шёл Ной усталого походкой человека.
Закончил путь он на обломке скал
И потому Ной стал казаться выше.
Не правду ли возвёл на пьедестал?
Негромко говорил, но каждый слышал:
- Скажи, что привело тебя сюда?
Что привело ко мне царя Замама?
- Ты удивишься, Ной, но привела вода.
Привёл меня потоп к тебе... тот самый!
А ты, гляжу, готов уже к нему?
Ной оглянулся:
- Что-то в этом роде.
И что?
- Я смелость на себя возьму.
Скажи мне, Ной, а Бог к тебе заходит?
Проверить... как тут у тебя дела?
Замам кривлялся, взмахивал руками.
Вдруг посерьёзнел:
- Плохи, Ной, дела!
Решил тут я нас поменять местами!
- Бог мне сказал кого я должен взять.
А вы в Него все потеряли веру -
Грехи пред Ним вам не дают предстать,
Жить не хотите по Его примеру!
- Как Он? Старик, ты оглянись вокруг!
Нам жизнь дана, чтоб на него молиться?
Нет! Жизнь моя - моих творенье рук!
Ей досыта я должен насладиться.
Скажи, тебе что праведность дала?
Одни долги, обязанности Богу.
Меня же жизнь в цари произвела!
А там, глядишь... но подождём немного.
Ной оглянулся, взглядом просветлел.
Что там увидел, мы пока не знаем.
- Бог выбор сделал! Царь, ты не у дел!
Перед тобой ворота закрываем!
Замам взопрел от наглости такой,
Взглянул в растерянности на Иноха.
- Бог - это я! И нас я выбрал, Ной!
Не существует, Ной, другого Бога!
И воинам на Ноя указал:
- Вы знаете, что делать с наглецами.
- Замам, уймись! Ведь Ной тебе сказал,
Что невозможна сделка между вами.
- Кто пылью хочет у моих стать ног?
Чей голос? Сима? Хама? Иафета?
- Нет! Говорит с тобой, царь, Ог!
Уйди! Послушай доброго совета.
Встал сын бней Элоким и бнот Адам*,
Ствол дерева гофер держащий целый:
- Хотел ли говорить со мной, Замам?
А может быть, ты с войском только смелый?
- Я царь!
- Не спорю. Слышал, что и Бог?
Зачем тогда тебе ковчег-то нужен,
Когда потоп предотвратить ты мог?
Един наш Бог! Ему мы с Ноем служим.
Замам ушёл! Предотвращать потоп?
Уже не спросишь - там другая драма...
В ковчег допущен великан Ог, чтоб
Впоследствии мог послужить Аврааму.
Ог клятву Ною дал и сыновьям
Рабом их стать, что им ещё послужит.
- Ну хорошо, тебе я место дам.
Останешься на палубе, снаружи.
Там крыша есть.
Дыру Ной просверлил,
Через неё давал он Огу пищу.
Мир обновлялся и ковчег наш плыл...
Наш Бог един и духом мы не нищи...
======
*Исполины - существа, родившиеся от союзов ангелов («бней Элоким», сыновей Всевышнего) со смертными женщинами («бнот Адам», дочерями человеческими), красотою которых они пленились.