80 лет назад родился популярный поэт Владимир Высоцкий. Его судьба сродни есенинской, недаром так удачно того и другого сыграл талантливый актер Сергей Безруков. Оба представителя пишущей братии, к сожалению, увлекались алкоголем, а Высоцкий к тому же стал хроническим наркоманом. Оба были искренними и одаренными поэтами, но безнадежно погрязли в пороках. Оба талантливо охарактеризовали своих «двойников», причем Есенин своего оппонента назвал «чёрным человеком», а Высоцкий – «мохнатым злобным жлобом». Кто-то может в этом заявлении барда увидеть самокритичную оценку автора, кто-то метафору. Психологи называют эту внутреннюю негативную сущность – нашим «бессознательным», но это не просто метафора, а нечто жизнеспособное и даже опасное. Сокращая слово «бессознательное» до трех первых букв, можно сказать, что эта сущность – бес.
Апостол Павел когда-то признался: «Ибо знаю, что не живет во мне, то есть, в плоти моей доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7:18-19). Прислушаемся теперь к поэту Высоцкому, который по-своему боролся и безуспешно пытался перехитрить живущего в нем «мохнатого злобного жлоба».
Меня опять ударило в озноб.
Грохочет сердце, словно в бочке камень.
Во мне живет мохнатый злобный жлоб
С мозолистыми цепкими руками.
Когда мою заметив маету,
Друзья бормочут: «Снова загуляет», —
Мне тесно с ним, мне с ним невмоготу!
Он кислород вместо меня хватает.
Он ждет, когда закончу свой виток.
Моей рукою выведет он строчку, —
И стану я расчетлив и жесток
И всех продам — гуртом и в одиночку.
Но я собрал еще остаток сил.
Теперь его не вывезет кривая:
Я в глотку, в вены яд себе вгоняю —
Пусть жрет, пусть сдохнет — я перехитрил.
Эта иллюзия победы над дьяволом дорого обошлась автору, который к религиозным вопросам относился серьезно, но, попав в сети наркотической зависимости, погиб.
Кстати, свой образ «черного человека» он рисует незаурядно:
Мой черный человек в костюме сером –
Он был министром, домуправом, офицером,
Как злобный клоун, он менял личины
И бил под дых внезапно, без причины.
И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья,
И лишь шептал: «Спасибо, что – живой!»
Впрочем, талантливый поэт Николай Глазков, рассказывая о бесах, которые ему начали являться «от многодневного питья», тоже был встревожен:
Они в количестве немалом
Обрушивались на кровать,
Барахтались под одеялом
И, так сказать, мешали спать.
Дошло до того, что в процессе запоя к нему явился сам «князь тьмы».
Он серый, словно весь из дыма,
Стал дуть, что было адских сил,
И я весомо, грубо, зримо
Смертельный холод ощутил…
С тех пор… Да сгинет сила злая!
Я самому себе не враг,
И водку не употребляю,
А лишь по праздникам коньяк.
И тут – бесплодная попытка перехитрить сатану, которая закончится неудачей.
Может быть, стоит прислушаться к тому же Глазкову, призывающему отвергнуть дьявольские искушения в стихотворении «Поэт и дьявол».
– Не считаясь с тем, что говорят,
Ты нуждаешься в насущном хлебе.
Хочешь – и не будет звезд на небе,
Дам тебе за это миллиард.
Все отроются перед тобой пути,
И тебя признает вся страна.
– Отойди
От меня, сатана!
Сергей Есенин в юношеском возрасте был аскетом – не пил, не курил, даже не употреблял в пищу мясо и рыбу, любил христианские книги и песни, его влекло всё светлое и возвышенное. Но так было до 18-ти лет.
Затем наступает переломный возраст, причем, перелом произошел в худшую сторону. Вместо религиозного благоговения у юноши возникла гордыня с дерзкими выпадами против Бога.
Вот Есенин рассказывает о появлении «чёрного человека»:
Чёрный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Плохо закончилось для Есенина это общение с «чёрным человеком». Кто-то скажет: это галлюцинации на почве алкогольного делирия или «белой горячки». Кто-то обвинит чекистов в убийстве поэта, инсценировавших самоубийство. Дело не в этом. Современник Есенина – поэт Александр Жаров – пытался дать оценку его гибели:
Это всё-таки немного странно,
Вот попробуй, тут не удивись:
На простом шнурке от чемодана
Кончилась твоя шальная жизнь...
Это всё-таки, пожалуй, глупо
И досадно выше всяких мер,
Что тебя, Есенин, сняли трупом
С потолка в отеле «Англетер».
...Только кто-то больше всех обижен
На тебя за то, что ты, поэт,
От своих родимых нив и хижин
В кабаки унёс свой свет...
Чёрный человек и белая горячка. Мрак кабаков и свет поэзии. Трагическое столкновение коллизий с гибельным финалом.
Васильковые очи поэта,
словно льдинки, замёрзли навек.
Рухнул в царство, лишённое света,
одарённый Творцом человек.
Умирать нам, конечно, не ново,
но за гробом есть праведный суд.
Там спасёт вера в Божие Слово...
А стихи – никого не спасут.
(Александр Азовский).
Иногда влюблённость в конкретных «великих» авторов может привести к их обожествлению и даже идолопоклонству. Разумеется, все они – виртуозы стиха, а Высоцкий к тому же уникален как актёр и бард, мастер баллады. Не впадая в экзальтацию, следует заметить, что Андрей Вознесенский справедливо называл его «шансонье всея Руси».
К сожалению, не у всех одарённых поэтов была на высоте духовная составляющая их творчества. У Владимира Высоцкого эта координата деформировалась злоупотреблением наркотическими препаратами и стоящими за ними духами тьмы. Он неоднократно оказывался в их цепких лапах, и, в конце концов, они свою добычу не упустили и довели незаурядного поэта до трагического финала.
«И не давайте места дьяволу» (Еф. 4:27), – советовал апостол Павел. В современном, уточнённом переводе эта рекомендация звучит так: «И не искушайте дьявола».
«Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища кого поглотить» (1Пет. 3:8), – призывал апостол Пётр.
Размышляя о судьбах наших знаменитых поэтов, следует заметить: действительно, в нас живут две природы, как заметил апостол Павел в 7-й главе послания к Римлянам, и все зависит от того, какую из них мы подкармливаем. Нам хотелось бы надеяться, что оба поэта в раю (разумеется, не наркотическом), тем более, что спасаемся мы по благодати Божьей и милость Его превозносится над судом. Но мы не вправе столь категорично принимать желаемое за действительное, ведь, как говорится, «вольному – воля, а спасенному – рай», и эту благодать мы можем получить только по вере нашей (Еф. 2:8).