Памяти Высоцкого

Люма Годовикова
 
В студенчестве мы пели песни –
Бурлески яркие его,
Но называть большим поэтом –
Не доходило до того.

Вся широта его открылась
Лишь с наступленьем зрелых лет:
Весь люд честнОй страны великой –
Вот широта его побед!

Все дифирамбы петь готовы,
Когда его уж с нами нет,
Он штампов потрясал основы –
Тогда не признанный поэт.

Не член писателей Союза –
Народ стихом за душу брал.
Властям докучная обуза –
На дисках…Сердце раздавал!

Читал в подвальчиках и пел он,
И на поляны собирал
Страны своей младое племя –
Так  истинно народным стал.

Народный! – без чинов и званий,
Души звенящий свой накал,
На самоистощенья грани,
Он людям ярко отдавал.

Как Пушкин, взламывал оковы,
Витиеватость языка,
До каждого довёл основы
Созвучья яркого клинка:

До гражданина, до поэта,
До человека от станка
И просто так – до ЧЕ-ЛО-ВЕ-КА!
И, даже страшно,  – до ЗеКа.

Душа искала лишь признанья
От братьев цеха своего.
Но тщетно самоистязанье!
Лишь смерть возвысила его…