Я пил в кабаках крепленые вина,
Во мне целый день ходили лавины.
Я был опечален жизнею легкой,
Вернее простой бытовою любовью.
Я пил еще больше, рюмки пустели,
Я видел ее у своей постели:
Как я ложился спать в тишине
И образ ее приходил в неглиже.
Бутылка рома осталась пуста,
Теперь я не видел ее лица:
Теперь вспоминал я ее руки,
Ее аккуратный и крепкий хват.
Не иметь, но держать - нет хуже муки!
Я снова вливаю в себя этилат…
Еще больше спирта будет во мне!
Я будто в майской опять суете,
Я вновь во хмелю шевелю губами
И повторяю слова признания.
Вот опрокинул стопку текилы
И вновь увидал ее глаза,
Глаза-колодцы, глаза без дна.
И вдруг захотелось мне малины
Цвета румянца ее щек,
Цвета весенней еще рябины -
Касаться хочу этих щек!
И видно уж дно у бутыли виски...
Хотел подарить ей когда-то ириски
Но своим радостным нежным смехом
Она отвергла их, как помеху.
О, ее смех, само вожделенье,
Слышать готов я его целый день,
Стал бы он днем моего рожденья -
Был бы праздником каждый день!
Ах, если б она снизошла до меня:
Жалкого нищего упыря,
Был бы я счастлив до конца дней,
Был бы счастливейшем из упырей!
Жаль, что опять кончается водка -
Вновь придется идти за догонкой.
Скоро я снова предамся забвенью,
А утром опять буду маяться ленью.
Последняя рюмка допита,
И жизнь моя будто разбита.
По сердцу и телу прошла лавина,
А в голове одно имя: "Полина"