Да разве же можно забыть Саласпилс?
Забыть те места, где казнили любимых?
Среди крематориев едкого дыма
И мёртвых камней наши руки сплелись.
Сюда меня в детстве привёл мой отец,
И видела я, как рождалась поэма,
И память надела терновый венец,
Теперь и моя это вечная тема.
Да разве же можно её исчерпать,
Когда на планете опять убивают!
Неправда, что мёртвый фашист не стреляет,
Раз Латвия стала фашистской опять.