Я в полном одиночестве лежал,
Раскинув руки, в потолок уставив очи.
Свет лампы электрической мерцал
И убивал края гостившей ночи.
Мне было больно от предательства и лжи,
Да от твоей ухмылки виноватой.
И я лежал с истерзанной бравадой,
Покоцанной игнором губ чужих.
Я, умирая, плакал в истязанье,
Свою наивность проклиная до чертей,
И проклиная то свое признанье:
Любить тебя до самых крайних дней.
Мне было жалко, что свое существованье
Истратил цельно на тебя лишь на одну,
И так стремительно отправился ко дну,
Навечно потеряв твое касанье!