Александру Серову
«Чтоб уважить ваше ожидание
Удовольствия, я говорю вам «да».
А на самом деле, се собрание, —
Больше особей, но, воздержусь, щадя
Ваше предназначенье рекламное».
И, как присяжных в суде состав цельный
Иногда, бьют по ушам визги, вои
Женщин, что удивительно, глас гневный,
Как подобранных, обиженных может
Собою больше когда-то, чем оным,
Развалившимся вальяжно в кресле. Нет,
Не раздражает, известный, подобным
Отношением, что к дубовым дверям,
К ним, опять же, любимым всегда, везде,
А еще к матерям, женам, дочерям,
Непредсказуемых женщин; здесь, в «суде»,
В окружении и в среде подобных.
«Я не помню, и хоть убейте меня.
Мог бы с любой с вас переспать за боны».
А они неиствуют: хотим, Саня!
А она, мать дочери, всем им, грустя:
«Ради дочери пытаюсь настоять,
Если и хочу его доли, то — да,
Дочери — отца». Ее им не понять.
Удивительные парадоксы так
Иногда горошат, по-бесьи точь-в-точь.
Был любимцем, родным, после стал — чужак,
Непомнящий, с кем и когда зачал дочь.
PS.Все он помнит, да не хочет помнить.
Бог ведь дал такому такой голос!
Послушать его, не голос, молвит,
Представляю, что везде он холост.
Потому, как видите, не помнит.
Амнезия о тех днях любовных.
Понасеял семени и гонит
Пургу, мерзкий лукавец-любовник.