Тема есть, смысл есть, нет слов.
Ни на что не найду я силы.
Я вне жизни и вне миров.
Я завязла в сией трясине.
Не хочу ничего, и жить.
Знаю только: необходимо.
Не могу по теченью плыть,
Как и спорить с сией лавиной.
Да, устала, и нету сил.
То – и грех, и моя то правда.
Муж один мною был любим.
И любил он один взаправду.
Он один детям был отцом.
Одного лишь его любили.
Хоть погиб он и под винцом,
Но и трезвого хоронили.
Мать родная его слала.
Брат искал только чем нажиться.
И плевали, что есть права.
Он едва ли и мог ютиться.
Гнали прочь, но не гнали вон.
Должен ты, а зачем – неважно.
И писали ему закон.
Он сражался один отважно.
Только вот, не нуждались вы.
Жили умыслом лишь коварным.
Говорили, мосты сожжены,
Что кормить он вас должен даром.
Говорили, гуляет жена,
Что растит, мол, чужого сына.
Вы – обман, сплетни и молва,
Безразличие до могилы.
Вы давили, давили всласть.
Сок последний старались выжать.
Мыслили, не сейчас упасть.
Только он оказался выше.
И кто с ним? Кто остался с ним?
Нет, не вы, те, что плод вкушали.
А те, что были с ним одним,
Верили что и обещали.
Как вас носит теперь земля,
Как вас держит, и как вы спите?
Осудите, коль неправа.
С Юркой вместе, Отец, прими Ты!
Да, в свой час, не ищу времён.
И прошу лишь Любви и Правды.
Справедливым Твой будь закон.
Пусть разрушит он все преграды.