* * *
Ночь укутает плотно болото сырой темнотой,
но звезда, указуя на север, засветится дивно,
и шарахнется лось, и лисица промчится по той,
чуть заметной тропе, над которой
висит паутина.
Так сгущается время. И только тревожно трещит
разведённый костёр. И река, стеснена в перекатах,
как волчица, рычит. Всё же угли ещё горячи,
и смолистый меня, густохвойный
баюкает запах.
Шевельнётся, едва проморгавшись, на ёлке сова,
обречённые мыши нырнут в заколдованный вереск.
И придут мне на ум, вероятно, простые слова
о печальной ладье, о душе,
выходящей на берег.