Мне ни разу не удавалось нормально сказать «привет»,
Потому в моих письмах начало бывает рваным
.
.
.
Между мной и тобой сейчас пропасть тех страшных лет,
И мой шрам - в отдалённом будущем твоя рана.
У тебя на планете сплошь лава, там жизни нет:
Все живое в твоём понимании - что-то пошлое,
Ненавистным считается даже небесный свет...
Хотя мне ли не знать, каково оно - моё прошлое.
Ты сидишь в глубине колодца, на самом дне,
Сверлишь землю пустыми глазами, обняв колени,
А я здесь, наверху... ты тоже. Не веришь мне?
Значит, слушай: обычно свет дополняют тени,
Ну а перед тобой новый старт, это не конец,
Знай: однажды зажжешься светом в начале года,
И с бенгальским огнём в руках будешь, как гонец,
Обезумев, носиться. И пусть погода
Подведёт, обездолив снегом. Январь при этом
Озарит твою жизнь огнями (клянусь, euphoria).
Наслаждайся, при этом помни: тебя поэтом
Люди видят не просто так, и с тебя история.
Открывай в телефоне заметки. Мой голос: «Вдох.
Поцелуй - и на стержне пламя искрится вспышками,
А затем... догорает, теплясь, словно жженый мох
(Теплоту эту глупые люди зовут «излишками»).
Размыкаются губы и медленный выдох». Давай наверх.
Обещаю, что будет тепло, но не в этом месте.
Просьба, сделай огромный рывок: мы одержим верх,
И тогда-то и выложим всё, что напишем. Вместе.
(от 01.01.2018)