Бог дал чувств…
На тележку точно хватит. На грош –
скудный ум, но блестящий: рыжий чуб, в люди вхож…
Едут вместе, болтают. Как всегда, о любви.
Вдоль дороги мелькают с виду важные «пни»…
Медный ожил: - Ты глянь-ко, ладно срублены – в масть.
Тот – в опятах, не жадный, по всему. В самый раз!
- Фи! – насупила бровки с возмущеньем душа.
- Он же старый – уловки. Видно, лыс…Но! Пошла! -
Подстегнула кобылку и пустила в галоп.
Чешет медный в затылке: - Бабы…Кто их поймёт…
Едут дальше…Навстречу нищий, с виду – дурак.
Без лаптей, изувечен. - Осади! Дам пятак, -
лоб наморщила жалость. Состраданье взвилось:
- Подаяние – малость. Ты не видишь, он бос.
Милосердно вздохнуло, очи вперив на страх.
Тот ссутулился: - Мало! Снова жить на узлах?
Гнев с досадой проснулись, запищали: - Окстись!
На пороге уж старость, ты туды ж – нежность…Брысь!
На пеньке бы, при деле – ткать, да песни спевать. -
Предвкушенье на тело поглазело, на стать…
Поворочалось малость… В помощь совесть и стыд.
Ощетинилась ярость: - Мужиков дефицит!
Растудыть твою! В баню! - Отвращение: - Ах!
А доверье к мужлану прёт на полных парах:
- До чего ж сноровистый! И воды полный жбан.
А топорик со свистом будто шепчет – аркань…
Умиление, радость, облегчение…Плоть
в ожидание сжалась. А любовь всё нейдёт…
Покумекала мудрость, грошик сжала в кулак.
Только горечь со страстью всё зудят:
- Вот дурак…