Мороз и снег, тьма и тусклый свет фонарей,
нет людей, высотки замело намертво в кандалы,
зима ведет, под ногами хрустит большой скелет,
лето кончилось ничем, вся жизнь айсберг.
Люди продолжат плодить ублюдков до нервоза,
мне бы их суть, но я чужд от всего такого,
не жалко их - мы все сдохнем, дальше небытие,
раздор в каждый дом, каждой гнилой семье,
я хожу расхристанный и ночью, и днем,
чтобы холод забрал сердце, превратив его в лед,
дойдя до края, где нет конца как завтра,
если что и наступит, так это голод и травля,
у меня нет жалости к ним - сорняки не цветы,
пальцы немеют - лидокаин, рожи вокруг все как один,
мертвый свет прогоняет темноту, но не их,
душа в груди - мет и хрусталь. Разбей, останется пыль.
Два ночи, иду в магаз чтобы утолить себя - напалм,
не на того напали - слепота, монстр - не оглядывайся,
чем длинее поводок на шее, тем громче цепи звенят,
их пьяные возгласы прервутся с рассветом как Дракула,
все это бодрый движняк, мертвый черный пассаж,
муляж дня Сурка, куклы из мяса играют спектакль,
день - привелегия живых, а значит не будет никогда,
мы все исчезнем, все замолчим - декабрь, январь, февраль.