9 мая - День Победы
А посыльный мчал прямо по пашне.
Неспроста. Видно, что-то всерьёз.
В недопаханный угол вчерашний
Вёз он жизни и смерти вопрос.
Вот и всё. Отпахался Егорка.
Трактор стал не по возрасту мал.
И обнимет тебя гимнастёрка,
И другой ляжет в руки штурвал.
А в семнадцать силёнушки мало,
Очень страшно идти на войну,
Сколько жизней она поломала,
А теперь и твоя – на кону!
Самогона колонне вдогонку,
Крякнув, хряпнул отец «из горла»:
Два сынка – два крыла – две котомки;
Вишь, обоих война увела.
Старший, Петька, на фронте два года.
На полуторке рулит, шофёр!
А сегодня и младший уходит…
Возвращайся с победой, Егор!
Но в тот год до неё, до Победы,
Было столько огня и смертей,
Что никто и не знал и не ведал,
К ней ведущих дорожек-путей.
Пометелит парнишку войнища,
Перекрутит в своих жерновах.
Пуль рои над судьбою просвищут,
И снаряды припомнятся в снах.
Пол-Европы пройдёт он на танке.
И гореть будет в нём, и тонуть.
И товарищей павших останки
Хоронить, полня горечью грудь.
Заклубились свинцовые тучи
Над кудрявой его головой,
И слезой материнскою жгучей
Окропилась земля не впервой.
Сколько их, сельских мальчиков чистых,
Поглотило горнило войны!
Лишь «Считайте меня коммунистом…»
Оставалось от них у страны.
…Всё познал он, и всё он изведал.
Всё он вынес и всё превозмог.
И взошло оно, солнце Победы,
И Берлин лёг покорно у ног.
Расписался Егор на рейхстаге,
Подтверждая, что «Гитлер капут».
И сдающихся белые флаги
Отдавали сержанту салют.
Он теперь – не мальчишка, а воин:
Фронтовик, победитель, герой!
Стал судьбою его и семьёю
Опалённый в сражениях строй.
Главных наци повесили миром,
Отплясали, войну сокрушив.
А рейхстаг стал армейским сортиром –
Каждый в нем наложил. От души!
И над Ундер ден Линден «Катюша»
Вдаль летела солдатской мечтой.
И Берлин настороженно слушал
Голос русской души непростой.
Эх, теперь вот домой бы, да в поле –
Допахать остававшийся клин.
Да напиться родного раздолья
Из ладоней отцовских рябин,
Да в ночи затеряться с девчонкой
Под счастливую трель соловья…
Снится ночью родная сторонка,
А проснёшься – чужие края.
Служит Родине так же достойно
На своём он железном коне
В группе войск наших здесь, в неспокойной
Злобной высокомерной стране.
Немчура, хоть и плавала мелко, –
По щелям тараканится днём,
А как ночь – так опять перестрелка
Темноту обжигает огнём.
Гарью с порохом пахнущий, потный,
До девчат доживёшь ли своих!
А голодные немки охотно
За тушенку ложились под них.
Жёны, дочери фонов да герров,
Кто, вооружены до зубов,
«Дранк нах Остен» ушли в сорок первом,
Обращать «диких русских» в рабов.
Где теперь она, спесь их былая?
Под крестами из грустных берёз?
И не слышно немецкого лая,
Только русская речь в полный рост!
На постылой немецкой чужбине,
Где поздней наступает рассвет,
Прослужил он, не выслужив чина,
Долгих послевоенных пять лет.
Может, это кому-то и слишком.
Только тут не до сроков других.
Пять ведь лет подрастали мальчишки,
Заменившие в армии их.
Лишь потом, после этой замены,
По войскам огласили приказ:
Рядовых ветеранов сражений
И сержантов уволить в запас.
Но не дом впереди у Егора
Был начертан судьбой и сейчас,
А грузинский простой город Гори
Там, где в небе седеет Кавказ.
Офицерская школа и сборы.
Всё – вдали от отцовской земли.
Там красиво на плечи Егора
Офицерские звёзды легли.
Орден, две "За отвагу" медали
Ярким светом горят на груди.
Вот и отпуск заслуженный дали.
Мама, сына встречать выходи!
После трудных дорог на чужбине
Он идёт по родному селу,
И далекого детства картины
Видит сердце на каждом углу.
Переулок, дома под соломой,
Чуть под горку и влево – и вот
Он подходит к отцовскому дому,
Где далекое детство живёт.
«Мой сыночек!»…«Братишка!»…«Егорка!»–
Слёзы счастья, и дом ходуном.
И – как не было лет этих горьких,
Лишь соседок толпа под окном.
…Стол широкий и полная хата
И гостей, и речей о былом.
И два брата, два бывших солдата
И сестра – все за этим столом.
Встал отец, дрогнул голосом малость,
Молча вытер глаза рукавом:
«Люди! Радость такая – дождались
Мы обоих. Теперь – заживём!
Слава Богу, остались живыми,
Заслужили в боях ордена!
Их Победой, сынами своими
Будет славиться наша страна.
А Берлин и другие столицы
Пусть запомнят, как нас занимать!
А забудут – урок повторится,
Мы им вправим мозги-то опять!»
03. 04. 2017 г.
Фото сделано 10 мая 1945 года недалеко от рейхстага. Справа внизу - Егор Нуйкин, мой отец.