Волчок взвилсЯ и вгрызся в руку гнева,
царапал злобы форменный кусок,
рычал и выл, дичками глядя в небо,
где из надежды выжимают сок.
Ждал одобрения, какой-нибудь подсказки:
вот злая цель, - расправься, мол, раз храбр.
В глазах злобЫ, алеющих и вязких,
читал он лишь презрительное: "РАБ".
Не по нутру любому гнев колючий,
несправедливый, с воплями в довес...
И тщетен рык "Изыди, и не мучай!", -
куражится лишь больше сущий бес.
Умерить гнев неопытным оскалом -
наивный шаг, сулящий лишь облом.
Где волны разбиваются о скалы,
где преданные мстители - о зло...
Рука крепка, могуча в своей злобе:
волчонка хвать! - и лапы в узелок.
А там, гляди, - затравит иль угробит,
и шерсти не один взовьется клок.
Увы, еще не выпущено средства,
чтоб гнев давить по первости щелчка.
Не одолеть его лишь храбрым сердцем.
Должна быть хватка волчья, не волчка.