Шли по лесу домой отец и сын,
И замок мрачный вдруг предстал пред ними,
Как будто тьмы кромешной господин,
Как будто Тьма – его второе имя.
Казалось, если ты в него войдёшь,
Тебе уже не выбраться наружу,
Но он манил, хотя бросало в дрожь,
Ведь любопытны все на свете души –
Людей и кошек, ящериц и птиц,
И темнота пугает лишь немного,
И даже в свете дня живущий принц
Готов пройтись по сумрачной дороге.
– Какой ужасный замок, глянь, отец!
Давай войдём, внутри его осмотрим!
– Нет, ни за что! В нём встретишь ты конец,
А если и вернёшься, то лишь мёртвым.
Печальный этот замок раз в сто лет
Из-под земли до неба вырастает,
А через день его уже и нет,
И в эту ночь уж скоро он растает.
– Так значит, мы случайно набрели
На редкое явление природы?
– Да, сын. Жила когда-то здесь Жюли,
Красавица, что знала всё о моде
И на балы ходила каждый раз,
Была учтивой светскою девицей,
Но это было для отвода глаз, –
Жюли была злодейкою-волчицей.
Она была колдуньей и в себя
Влюбляла всех и быстро превращала
В самоубийц – несчастная судьба!
Как много юных мальчиков пропало!
Жюли брала их кровь для мрачных дел,
Для колдовских и дьявольских обрядов.
Никто не знал, что та, чей облик бел,
Кто знает толк в изысканных нарядах,
В лесу живёт, колдует при луне,
Ведь никого она не приглашала
К себе домой. Все думали о ней,
Но дверь её вовек не открывали.
Её жилище даже вдалеке
Не видели. Колдунья не хотела,
Чтоб провожали и в своей руке
Чтоб руку её бережно держали.
Она всегда была вдали от всех,
Хотя ходила в модные салоны.
Пронёсся слух, что был какой-то грех
В её душе таинственной и тёмной.
Недаром умирало столько душ
В неё влюблённых, обречённых на смерть.
Как много расползлось кровавых луж –
Не уместит ничья на свете память.
Все стали опасаться этих глаз,
С ума сводящих и таких холодных,
Но на одном приёме как-то раз
Среди дворян любезных и холёных
Увидела красавца одного
Жюли и до безумия влюбилась.
Любви её коснулось торжество,
Но сердце хоть взлетело, но разбилось.
Граф Фердинанд её не полюбил,
Напрасно за ним девушка гонялась.
Жюли совсем уж выбилась из сил,
Но вновь и вновь гнала свою усталость.
И вырвался однажды крик души:
"Я всё исполню, что ты мне прикажешь!",
И Фердинанд ответил: "Покажи,
Куда тебя никто не провожает,
Хочу твой дом увидеть я – тогда,
Быть может, на любовь твою отвечу".
Жюли с восторгом прошептала: "Да!",
Благословляя в сердце эту встречу.
И вот они пришли в дремучий лес,
И Фердинанд увидел замок жуткий
И произнёс: "Живёт здесь, верно, бес,
А ты со мной сыграла злую шутку".
"Нет, Фердинанд, здесь я живу одна,
Переступи порог, мой гость желанный,
Любовь мою испей, мой друг, до дна,
Мой господин, король мой долгожданный!"
"Сначала полетаем мы с тобой, –
Ответил Фердинанд и стал вдруг птицей
Красивой серебристо-золотой,
И замерла от ужаса девица.
"Садись на спину мне, моя Жюли!
Я покажу тебе луны сиянье,
Увидишь океаны ты вдали,
Похожие на голубые камни".
Жюли на спину села, и наверх
Они умчались и вдвоём летали,
И птица прокричала: "Твой я грех
С недавних пор, колдунья, разделяю!
Был у меня родной любимый брат,
Что ты сгубила, и тогда поклялся
Я отомстить тебе, хоть был не рад
Я колдовской науке обучаться.
Мне всё открылось, как брала ты кровь
Себе для этих опытов ужасных,
И я рыдал и клялся вновь и вновь:
Ты пожалеешь, что ты так прекрасна!
Меня полюбишь ты, и я с тобой
Проделаю всё то, что ты – с другими.
Прощайся со своею красотой!
Сейчас ты позабудешь своё имя!"
И он, не дав ей слово отвечать,
Её безжалостно на землю сбросил,
И вместе с ней разбилась её страсть,
И расплелись её тугие косы.
А он, над страшным домом покружив,
Сложил вдруг крылья и воскликнул горько:
"О, как же я безумен, как я лжив!"
И в море, словно в чай – лимона долька,
Стремительно упал, и утонул,
И на песчаном дне сном неспокойным
И беспробудным сразу же уснул,
Не слыша, как над ним шумели волны.
– Как это страшно! Я дрожу, отец!
Пойдём скорее прочь, здесь так тоскливо!
Какой печальный выпал ей конец,
Печальный, но по-своему красивый.
– Пойдём, мой сын, но всё же силуэт
Её жилища ты окинь глазами
В последний раз – теперь пройдёт сто лет,
Не раньше он возникнет вновь, о нет!
А мы с тобой, мой друг, не опоздали!