Я видел лес, который просыпался
От поцелуев солнечных лучей.
Как иней таял и стекал с ветвей…
Так лес, в любви, слезами признавался.
Лес признавался солнышку в любви.
От чувств, внутри, по венам-капиллярам,
Струился сок к вершинам, к почкам прямо.
Тянул лес ветви, к солнышку, свои.
У ног деревьев, в изумрудах травы.
И средь травы – подснежников листы…
Ах, сколько в этих чувствах красоты!
На миг, про зиму позабыл я, право.
Но ведь февраль, а, как весной, тепло!
Недаром, лес с ума сошёл, как будто.
И словно конь, что сбросил свои путы,
Спешит к весне, спешит зиме назло.
А воздух, воздух!.. Ложкой бы хлебал!
С ладоней пил бы воздух, словно воду!
Ну, как тут не писать о лесе оду,
Или про эти вот – взошедшие хлеба?!
Про нашу степь – под тёплым крымским небом,
Про одуванчик, словно солнце, под горой…
Любовь от солнышка, ответную любовь
Вдруг родила в лесу, теплом и светом.
И звон синичек, словно звон капели,
Перевернул сознание моё!..
Но, чу, снегирь! Ах, как же он поёт!
Нет, не весна ещё! Нас ждут ещё метели!
А тут и ветер тучку приволок,
Как серым пледом, солнце скрыл от взгляда.
Сорока протрещала где-то рядом –
Мол, шёл бы ты домой уже, дружок!
Без солнца в небе, без его улыбки,
Мир потускнел, поник ветвями лес…
Лишь в одуванчике, сидел какой-то бес…
И я шепнул ему:
Желаю счастья, прыткий!