Она спала на ложе глубоким сном вампира,
Вернувшись до рассвета, после ночного пира,
Пресыщенная крови жизненною силой
И чувственною красотой своей меня пленила.
Улыбка блудной девы - печатью на устах...
Пред прелестью такой не устоит монах.
Я, даже вздрогнул, стало тяжело решать -
Такое совершенство, чтобы убивать?
Во мне сомненья нет, что в древние века
Другие тоже были здесь с близи и далека,
Чтоб кол осиновый вонзить в ее тугие перси,
Дух черный пламени предать, а тело - жадной смерти.
*****
И судьбоносный час пришел, застыл закат у края.
Восторг и страх пронзил меня - сон вампира таял
И сердце, кровью обливая, он мое извел -
Чужие будто пальцы, сами выпускают кол.
Тогда, размежив чудные и томные глаза,
Простерла руки гибкие, как ранняя лоза.
Над ней склонившись, я к губам ее прильнул,
В слиянии любвеобильном утонул.
Да, искушенье велико и день идет к закату
Меня волнуют, тоже, ласки nosferatu,
Соблазн не прекращается, прекрасней нет картины...
Во мне животный пробуждается инстинкт мужчины.