Слова приземлённые, истые,
роились в моей голове,
слова те мне ветер насвистывал,
шурша в придорожной траве.
Они предвещали неспетые
мне песни непознанных дел,
шептали наказы заветные
под важных свершений задел.
Шагал я по жизни не с грохотом,
старался выверивать шаг,
тяжёлым медвежьим топотом
стране я не портил парад.
Потом проявились наивные
мечты перестроечных дней.
Казалось, с роскошными гривами
летят табуны их коней.
А жизнь, как тростинка засохшая,
испытывалась на излом.
Душа, той порою продрогшая,
всё ищет свой призрачный дом...