Когда я стану старенькой,
Не подающей надежды,
И гонорар будет маленький —
Конечно, не тот, что прежде.
И режиссёрская братия,
С которой знакома давно,
Пошлёт меня к… Божией матери,
А не сниматься в кино.
Когда продюсер известный,
Которого я хочу,
Мне не предложит секса —
Похлопает по плечу…
Я вскрою бутылку шампанского,
Накрашусь, оденусь чисто
И, чтобы одной не пьянствовать,
В дом позову журналистов.
Пред ними, как перед пастором,
Буду честна и открыта,
Стану тогда рассказывать
Всё, что было забыто.
Слёзы камера выхватит:
Печаль моя глубока.
Волос последний выпадет
Даже из парика.
Ярко и доказательно
Я расскажу — держись! —
Как наглые домогатели
Мне поломали жизнь…
***
Девочкой чистой и юной
Мыла я в баре пол,
Когда с компанией шумной
Первый забрёл режиссёр.
Позже, уже на станции,
Где пили мы алкоголь,
Провёл обряд дефлорации
И предложил мне роль.
Разве могла решиться я
После беды такой
Остаться в милой провинции,
И, потеряв покой,
Работу любимую бросила,
Домик оставила, сад,
Меня домогатель грозный
Увёз в голливудский ад.
После, презрев традиции,
Наложницей взял простой,
Актрисой заставил трудиться,
Нагло… сделал звездой!
Виллу купил предательски,
Чтобы сбежать от уз,
Новому домогателю
Выдал меня, клянусь!
Этот примчался на «харлее»,
Пыли нагнал в глаза,
Разве могла я Харви…
Толстому отказать?
Был он во лжи искусен,
Много чего наплёл —
Этот Вайнштейн, продюсер,
Думала — режиссёр…
Но в Голливуде даже
Друга найти нельзя:
Я поняла однажды,
Кто такие друзья…
Думал, уже забыла,
Думал, смогу забыть?
В фильме искала Билла,
Чтобы его убить.
Помнишь ещё, скотина,
Как мне в лицо плевал,
Помнишь ли, Тарантино,
Чем меня поливал?
И, домогатель тонкий,
Ты не сказал мне «нет»,
Я ожидала долго,
Столько теряя лет!
Всё, надоело, баста!
Выложила, как есть.
Прежде, чем нам расстаться,
Я охлаждаю месть.
Будет суров годами
Твой приговор, молись!
Может, возьму деньгами,
Может, возьму всю жизнь…
Но продолжаю думать,
Что позвонишь опять:
«Ума, не надо, Ума,
Будем кино снимать!»