Сергей Антонов
100-летию образования Вооруженных Сил России и
30 летию вывода войск из Афганистана посвящается
Метастазы души
Рязань
2018
ББК 84 (2Рос=Рус)6
А72
Для иллюстрации книги были использованы рисунки из интернета Л.Сологуба, Ф.Усыпенко, Н.Мурашко, И.Федосеенко, С.Клепеца, О.Капациной, А.Хомутинникова, Р.Шафинова, И.Башмакова, Ф.Киреева, фотографии автора и из интернета.
Метастазы души: Стихи о войне / С. Антонов. – 2018. – 114 с.
© СВ. Антонов
Бойцы вспоминают минувшие дни
И битвы, где вместе рубились они.
Пушкин А. С.
Антонов Сергей Владимирович
Как ни ужасна война, все же она обнаруживает духовное величие человека, бросающего вызов своему сильнейшему наследственному врагу — смерти.
Гейне Г.
ВСЕМ ПАВШИМ И ЖИВЫМ,
ВСЕМ ТЕМ, КТО СВОБОДУ
РОДИНЫ СТАВИЛ ВЫШЕ
СВОЕЙ ЖИЗНИ
ПОСВЯЩАЕТСЯ…
Память, даже самая горькая, поднимает человека над Временем, несёт в себе залог бессмертия.
Листая страницы сборника стихов Сергея Антонова, мы словно листаем страницы Памяти. Из глубины времени перед нами воскресают события, наполненные чудовищным грохотом невиданно жестоких, разрушительных, истребительных войн, насквозь пропитанные человеческой кровью и слезами. Безмерные страдания военных лет, безмерное мужество народа живы в памяти и поныне. Многого уже не будет. Но забыть - невозможно! Надо помнить!
Война живёт в памяти и сердце автора. И нет ничего удивительного в том, что она лейтмотивом проходит через все его творчество.
В наш суетный, жёсткий и, к сожалению, во многом безнравственный ХХI век стихи Сергея приобретают силу обжигающих документов. Они кричат нам: Люди, помните!
Войны не заканчиваются тем долгожданным моментом, когда смолкает оружие. Они продолжаются в душах тех, кто в них участвовал. Войны на афганской и чеченской землях - не исключение. Они долго будут ещё напоминать о себе – пока живы матери, на старости лет потерявшие кормильцев, пока болят телесные, психологические раны воинов. Они будут жить в памяти сирот, оставшихся без отцов.
В стихах автора звучит какая-то неповторимая тревожная нота. В них - любовь к Родине, высокое понятие патриотизма, мужества, воинского и человеческого долга. В них – острое восприятие трагичности современной жизни. Затёртые в суете повседневности дорогие каждому понятия: Родина, честь, достоинство - автор открывает нам заново.
Все стихи делятся на живые и мертвые. Первые бывают очень талантливыми и не очень, но к ним тянется пусть и не народная тропа, но уверенный человечий след. Таковыми являются стихи Сергея Антонова.
Они заставляют нас плакать, сострадать, любить, помнить…
Руководитель литературного клуба «Сеймовская муза» Ладыгина Н.Ю.
Патриот России
Князю Олегу Романову посвящается…
Геройских подвигов великих
Олег, увы, не совершил.
Принадлежав к такой элите,
Спокойно бы войну прожил.
Но был он патриот России
И в двадцать два неполных лет,
Изведал фронтовой стихии,
Приняв защитника обет.
Гусарский полк. Корнет Романов
В делах военных не мастак,
Но воевал он без обмана,
От взвода часто бегал враг.
В разведке, как-то, он в дозоре
Разъезд немецкий окружил.
И победив его… О, горе!!!
В живот вдруг пулю получил.
Смерть долго-долго сомневалась:
Забрать его, иль отпустить.
Дала отцу надежды малость,
Что сын как прежде будет жить.
Несовершенна медицина
И вот в бреду уже Олег.
Князь Константин теряет сына…
На сердце летом – холод, снег…
Герои первой Мировой
Капитану 2-го ранга
Черкасову Петру Ниловичу
посвящается
Я расскажу вам без прикрасов,
Как принял свой последний бой,
Моряк Российский Пётр Черкасов,
За Русь пожертвовав собой.
Эскадра с боем отходила
На Моонзунд, чтоб базой стать.
Немецкая давила сила,
Пытаясь ордер наш достать.
Две лодки: «Сивуч» и «Кореец»,
Бросали мины за собой.
Но на удачу не надеясь,
Черкасов принял смертный бой.
Зажат линкорами он в клещи.
Разрывы выросли вокруг.
Но сдаться, не было и речи,
Врагу не взять их на испуг.
Идя в последнюю атаку,
Достойный оказал отпор.
Не зря затеял эту драку,
Немецкий потрепав линкор.
И пусть не часто вспоминают
Героя первой мировой.
Рождён на Сейме, люди знают,
В волнах морских нашёл покой.
Трагедия генерала Самсонова
Война засеяла без меры
Поля свинцовой шелухой,
Но за царя, за дом, за веру
Солдаты шли в последний бой.
Союзный долг – он выше жизни,
Спасая Францию от бед,
Богатыри моей Отчизны,
Ломали вражеский хребет.
Вот только ложны идеалы
И Ренненкампф Иудой стал.
Он шустрый был порою малый,
А здесь, увы, вдруг опоздал.
И окружённый под Вельбарком
Самсонов честный командарм,
Не стал врагу живым подарком
И стойко выдержал удар.
Погибла вся его армада,
Сто тысяч пали в том бою.
И пуля в грудь теперь награда,
Чтоб не запачкать честь свою.
Преданная память
К 100-летию начала 1-ой Мировой войны
Не привыкать нам строить на костях;
Торговый центр, стоянку для такси…
Но вот читаю как-то в новостях:
Некрополь в Москве решили воскресить.
На «Соколе» могил не сосчитать.
Но век прошёл от тех ужасных дней.
И время не воротится здесь вспять,
Чтоб разобраться в памяти верней.
Солдаты войн: Гражданской, Мировой
Лежат свой долг исполнив до конца.
Вандалы их тревожили порой,
Приняв приказ чинуши-подлеца.
Костей гора, где вкопаны столбы.
«Аллею лётчиков» хотели осветить.
Напрасно были вынуты гробы,
Героям прошлого потомков не простить.
Есть смета сколько урн поставить там.
Скамеечки, вазоны и тэ дэ…
Вот только стыдно почему-то очень нам,
Что с прошлым мы находимся в вражде…
Подвиг казаков
Памяти казаков Крючкова, Щеголькова, Астахова и Иванкова посвящается…
Достойных героев рождает земля,
Готовых на битву с врагом.
И пусть шансы будут чуть выше нуля –
Не дрогнут в бою верховом.
Четвёрка бойцов выполняла приказ:
Разведать для марша маршрут.
Поверьте, не сказка мой будет рассказ
О встречах, что всадников ждут.
Разъезд в тридцать сабель их встретил в пути,
Почти восьмерной перевес.
Но лучше рубак разве можно найти?
В них словно вселяется бес.
Как молнии сабли разили врага,
А раны бойцов не страшат.
Троим удалось оторваться в бега,
Порубанных двадцать лежат.
На теле у каждого шрамов не счесть,
Но с честью вернулись домой.
Такие герои у Родины есть –
Казак, по рожденью донской.
Метастазы души
За веру, царя и Отечество
Шло воинство смерти назло.
Даровано счастье им вечности,
Погибнуть, кому повезло.
Вставали кресты поминальные
На братских могилах не зря.
От них уходили печальные,
Но выжившие друзья…
Поступки святые и грешные
Творим мы, не зная стыда.
Нас дни посетили кромешные,
Товарищей бьют господа.
И бросив страну на заклание,
Господ всех, пуская в расход,
Товарищ со смертью, деяния
Творит не один уже год.
Закончилась буря восстания,
Намечен судьбы горизонт,
Но снова мы без содрогания,
Пускаем в расход генофонд.
ГУЛАГ в нас расцвёл метастазами.
Он в душу вползает мою,
А «тройка» заученной фразою
Нам волю диктует свою.
Ворьё прозевали поганое,
Не там ожидая врага.
Страна вся уже - поле бранное,
Свинцовая хлещет пурга.
Солдаты лежат безымянные,
Собою, закрыв отчий дом.
Рассветы, закаты багряные
Хранят память вечным огнём.
На этом кладбище в Париже
На этом кладбище в Париже
Российских много сыновей.
Легли сюда не для престижа,
Изгои Родины своей.
Они домой вернуться б рады,
Но только их разрушен дом.
Бой приняли не для награды,
С народом, ставшим им врагом.
В чужих скитались долго странах,
Лишь веру в сердце сохранив.
В Харбине, Праге, Вене, Каннах
Не мало слёз тайком пролив.
И завещали своим детям,
Чтобы вернулись те на Русь...
За Родину мы все в ответе,
А потому - оставим грусть.
Крондштадт 17-го года
Голгофа флота, офицерства –
Кронштадт, 17-ый, весна.
Расстрел – безумие, не средство
Мир принести – идёт война.
Идёт война самим с собою.
Матросы мстят и льётся кровь.
В дома врываются толпою,
Разбой творя в них вновь и вновь.
Всех, без разбора, кто в погонах,
Присяге кто не изменил;
Неправых, правых, просто сонных
Матрос безжалостно казнил.
Врагу всё это было в руку.
Губила Русь своих сынов.
Развеять вековую скуку
Под вопли пьяных хвастунов.
Желали долго покаянья
В том, в чём покаяться нельзя.
Мы получили завещанье
Воспрянуть, в бездну здесь скользя.
За всё ответить перед Богом,
За всё, что сам не сотворял…
Живём и жили мы убого,
Но если честь не потерял
Покаешься за смерть и горе,
За убиенных, палачей…
Пусть души павших примет море
В сиянье солнечных лучей.
Прощальная
А мы вдруг России не нужными стали.
Войну проиграли с народом своим.
От бешенной скачки все просто устали,
И в сердце обиду теперь вот храним.
Заморские земли прибежищем будут,
На долгие годы осядем мы там.
А дома нас просто успешно забудут,
Отдавшись всем миром фальшивым делам.
Делили Россию на белых и красных,
Стреляли друг в друга за мысли свои.
Нам больше не видеть просторов прекрасных,
Не слышать весной, как споют соловьи.
Но даже теперь вот без правды, без веры
Мы будем стремиться вернуться домой.
И будут все дни нам обыденно серы,
Тоску по России хранить нам с тобой.
Налейте, налейте полнее бокалы.
За землю святую, распятую Русь.
Поля и леса, здесь, озера и скалы,
Нам больше не видеть.
Сюда не вернусь.
37-й год
Он растерзан допросами, пытками
Маршал наш, тот, что брал Перекоп.
В «тройке» судьи попались все прыткие,
Перспектива одна – пуля в лоб.
В грозный час защищал власть Советскую,
И за это он ею распят.
Донесут на него правду «вескую»,
Ночью был на Лубянку он взят.
Боевые награды все сорваны.
Жил героем, теперь арестант.
Фотографии были здесь порваны,
У тюремщиков в этом талант.
Но обиде на землю родимую
Места в сердце его не найти.
Зачитали вину его мнимую…
Понял – жизни теперь не спасти.
Как же армия будет готовиться,
Если многих решили убрать?
Враг хитёр и к нам скоро он вломится,
Чтоб воспряли – не станет здесь ждать.
А ему не помочь отступающим
В сорок первом, кровавом году.
Дело будет совсем ужасающим,
Но не ставьте ему всё в вину.
Был бы жив – он командовал округом,
Не позволил на спящих напасть.
Побеждён был своими, не ворогом,
Вот такая досталась напасть.
Зимняя война
Как это всё порой бывает:
Сегодня друг, а завтра – враг.
Он в спину нож уже вонзает,
И счастью вдруг приходит крах.
Вот так и нам досталось это,
С Финляндией начать войну.
Призывы к миру – без ответа…
И похоронки на страну.
Хотел Союз вернуть границы
К империи, что правил царь.
А финнам вот свобода снится,
И не желают жить как встарь.
Переговоры бесполезны…
И на исходе ноября,
Войска советские полезли
В Финляндию, но видно зря.
Хоть финны были не готовы
В открытую вступить борьбу,
Но партизанили сурово,
И тем задобрили судьбу.
Зима, глубокий снег повсюду.
Как трудно наступать в снегу.
Потери русские забудут,
А финны память сберегут.
Накануне
Земля ещё не ведала войны,
Но был уже закат кроваво-алый.
Как много душ на смерть обречены
Безжалостной лавиной небывалой.
Ещё мечтали люди о любви,
Хотели строить дом, сажать деревья...
Но утонуло утро то в крови,
Катился молох смерти с ускореньем.
Никто не знал, что ждёт его сейчас:
Холм безымянный, будни боевые?
Но мирный шёл, увы, последний час.
Погибнут многие, пока ещё живые.
Пять минут до войны
Пять минут до войны,
Ещё были все живы.
И, пока тишины
Не нарушили взрывы.
Пять минут до боёв,
До бомбёжек и смерти.
Продолженье твоё –
Похоронка в конверте.
Пять минут тишины,
Что запомнятся многим.
До победной весны
Тяжелы так дороги.
Пять минут – перекур,
А потом в бесконечность
Воин с честью шагнул,
Приняла его вечность.
Пять минут до войны,
Быстро очень промчатся.
И моей нет вины,
Что живым смог остаться.
Забытые бои
Уже 23 июня 1941 года произошло масштабное танковое сражение, где сошлись с обеих сторон более 4 тысяч танков…
Под Луцком, Бродами и Ровно
Уже на первый день войны,
Бой танки начали разгромный,
Погибшими поля полны.
А раньше Францию и Польшу
Прошли, как масло острый нож.
Но немцам счастье длиться дольше,
Не может, счастье быть за грош.
Была внезапность. На рассвете
Агрессор начал свой поход.
Но говорят: «Бог шельму метит»…
И танки замедляют ход.
Вот только нашим командирам
В удар всю силу не вложить.
В бессилии латают дыры.
И знают, если что – не жить…
Им без подвоза и без связи
Не продержаться вот теперь.
И если плен, то честь их в грязи
Измажут всю, уж мне поверь.
Но обручившись здесь со смертью,
Они стояли, словно твердь.
И перешибли обух плетью,
И победили саму смерть.
Но только мы, как те Иваны,
Забывшие своё родство,
И трезвые, а чаще – пьяны,
Их позабыли всех давно.
Войну помянем в день Победы.
А там – хоть не расти трава.
Давно не трогают нас беды,
Чужие, не стыдят слова…
Собирала на войну
Собирала на войну
мать любимого сыночка,
Оставалась у неё
для прощания лишь ночка.
«Ой, ты мальчик мой родной,
ждёт тебя лихая доля,
Только знай, что не один
будешь ты на бранном поле».
Завещала мать ему
только скорую победу.
«На прощание, сынок,
с нами сядь, и пообедай.
Будем ждать тебя домой,
верить – горе не случиться».
А в окно уже рассвет
по нахальному стучится.
«Вот и всё, уже пора.
На дороженьку присядем».
Расставанье в голове
серебрило маме пряди.
Провожала на войну
мать единственного сына,
Сердце чуяло беду,
от холодной боли стыло.
Не вернулся сын домой,
сгинул, без вести пропавши.
Встал солдат в священный строй
за Отчизну честно павших.
Полк выходил из окруженья
Полк выходил из окруженья
В составе, может, двух взводов.
То было горем, без сомненья.
В России стало больше вдов.
Но им, кто выжил, было надо
Еще и «Смершу» доказать,
Что с боем вышел полк из ада
С святою мыслью – воевать.
Их командир – вчерашний взводный,
Но офицер что поискать.
Он дважды ранен, и голодный,
Три ночи не пришлось проспать.
Стоит – былинный словно витязь.
Таких как он – не победить.
И зря его вы не боитесь.
Врагу обиды не простит.
Но только вот пока проблема,
Все объясняем что, где, как
Смогли мы вырваться из плена…
Вдруг на ветру трепещет флаг.
Пусть нас не много в списке части,
Но полк живет, честь не поправ.
Пройдут все беды и напасти
И будет воин только прав
В своем желанье благородном
За Родину стоять в бою.
И жить в Отечестве свободном,
Святую Русь любить свою.
Блокадный хлеб
Я знаю это только по рассказам,
Что в дни блокады не было еды.
И от бомбежки семьи гибли разом,
В водопроводе не найти воды.
А хлеба норма – просто на смех курам,
Работать надо ж было за двоих.
И если пайку всю съедаешь утром,
В желаньях днем умерен ты своих.
А выстоять за хлебом – подвиг это:
Нет сил, мороз и очередь длинна.
Кому-то станет песней недопетой
Проклятая, священная война.
Но выжившим запомнится надолго
Блокадной пайки этот серый хлеб.
Ведь от Невы до матушки - до Волги,
Его дороже и вкуснее нет.
Не прожитый век
Сейчас над полем тишина,
И звуки боя не слышны,
Но бушевала здесь война,
Ещё вчера здесь танки шли.
До леса добрались не все,
Не всех накормит старшина.
В могиле братской, в вечном сне,
Танкистов собрала война.
А экипажем вместе век,
Ещё не прожит был пока,
Но жизни вдруг прервался бег…
Солдата доля не легка.
Баллада о воине
Петру Клинину посвящается
Он кому-то был сыном и братом,
Начинал ещё только жить.
Но пришлось ему русским солдатом
Свою голову в битве сложить.
С школьной парты под пули и бомбы
Позвала его Родина – мать.
Был в деревне такой парень скромный,
А с врагом стал, как чёрт воевать.
Шёл на запад походкой усталой,
Украине свободу неся.
«Труса праздновать» здесь не пристало,
И не зря грудь в медалях вся.
Только бой за простую деревню,
Что под Киевом, смертным вдруг стал.
Словно витязь былинный он древний
Шёл в атаку… Споткнувшись упал.
И домой полетит похоронка –
Горе матери, сёстрам, отцу.
И не встретит родная сторонка
Его больше, но грусть не к лицу.
В том далёком краю, в чистом поле
Встанет памятник ратным делам.
Чтобы дети запомнили в школе
Тех, кто счастье принёс в мае нам.
Вызывая огонь на себя
Вторые сутки батальон
Плацдарм удерживал упрямо.
Давно погибнуть должен он.
Дивизия давила рьяно.
Здесь наступление, увы,
Противнику было обманом.
Штабные хитрые умы
Сокрыли мысль сплошным туманом.
И немец лез, забыв про всё
Бомбил, и танками утюжил.
От смерти смерть нас лишь спасёт,
Но батальон назло всем сдюжил.
Уже не раз в штыки вставал
Остаток, сжатый лишь до роты.
И вновь гасил атаки вал,
Вновь не смолкали боя ноты.
А в это время без потерь,
Преодолев реки преграду,
Наш фронт броском достигнул цель.
И враг бежал, нам всем в награду.
Ну а комбат, ещё живой,
Огня просил по наши души.
Побольше немцев взять с собой,
Не проиграть последний бой,
И честь, и славу не порушить.
Пожелтевшее фото
На фотографии, немного пожелтевшей,
В атаку поднимался батальон.
Солдаты шли, свой страх преодолевши.
Как жаль, что их, нам не узнать имён.
Огонь врага в рядах находит цели.
И кто-то до утра не доживёт.
Но сделать многое мы здесь успели,
И даже павших всех Победа ждёт.
Комбат поднялся с криком: «За Отчизну!
Вперёд бойцы, за нами отчий дом.
И пусть по нам потом справляют тризну,
Не дрогнем мы под вражеским огнём».
Всё ближе цепь врага в дыму разрывов.
Сошлись до рукопашной в этот раз.
Над полем боя небо тускло стыло,
Дождём пролившись, чтоб оплакать нас…
Боль Хатыни
Послушайте люди Хатыньскую боль.
Народ здесь сыграл незавидную роль.
Согнали всех разом в амбар и зажгли,
И души людей превращались в угли.
В дыму и огне страшно, жарко и вот
По окнам снаружи строчит пулемет.
И те, кто пытались спастись из огня
Сумели под пули подставить себя.
Вот мать прикрывает ребенка собой,
И просит, чтоб небо низверглось водой.
Но чист небосвод, нет ни капли дождя,
Все наши молитвы прочитаны зря.
В углу задыхается старенький дед.
За жизнь свою видел не мало он бед.
Но что сотворили фашисты здесь с ним
Понять не возможно не нам и не им.
Зачем это сделано было тогда?
А просто с войною пришла к нам беда.
И нас убивали лишь только за то,
Что в счастье поверили мы волшебство.
И этот огонь отзовется в сердцах
У наших бойцов, им не ведом ведь страх.
И колокол будет звонить как во сне,
Чтоб помнили нас, кто сгорел здесь в огне.
Шальная пуля
Она была ничья, была шальная.
Летела просто так, куда-нибудь.
И друга, тот что рядом, убивая,
Закончила свой неизбежный путь.
Был выстрел не прицельным, для острастки,
Но цель она свою, увы, нашла.
И дня его совсем угасли краски,
Осталась только пепел и зола.
А дома его ждут жена и дети.
Читают письма – жив, здоров, вернусь.
Но сколько горя есть на белом свете
Узнает, ох не скоро, наша Русь.
Штрафбат
В штрафных ходило пол страны,
А может быть и больше даже.
Со смертью были мы на вы,
Словами это не расскажешь.
Нас не считали за людей,
Бросая на прорыв не глядя,
Но были смерти мы сильней,
И умирали жизни ради.
Мы кровью искупали грех,
Назначенный нам трибуналом,
Но не смогли убить нас всех,
Хотя осталось очень мало.
Без почестей зарыт солдат.
И не напишут «Смертью храбрых
Погиб твой сын, отец иль брат».
Но для него уже не важно.
А важно это нам живым
На ком печать-«Враги народа».
Мы память о родных храним
И ждем домой их год от года.
И верим в то, что ранен где – то
В плену, но только не убит.
Все так – же крутится планета.
О штрафниках душа болит.
Встреча
На вокзале крик – мороз по коже.
Женщина лет двадцати пяти
Удержать безногого не может,
Хочет на коляске тот уйти.
До призыва был высок и статен,
Многим раньше головы кружил.
А теперь смысл жизни не понятен,
Как пуститься в пляс он позабыл.
И она, встав в лужу, на колени,
Шепчет ему: «Милый, ты живой».
Под глазами пропадают тени.
Муж с войны вернулся вот домой.
Да, увечен, но душа всё та же,
Те же руки, тот же милый взгляд.
Так страдала, разве же расскажешь,…
Губы о любви лишь говорят.
Не мешайте люди этой встрече,
У него душа ещё больна.
Пусть лекарством станет тёплый вечер,
Чтоб навеки была проклята война.
Забывая помнить
Нас больше с вами не тревожат
Осада Трои, Арденский бой.
И перечислить всех не сможем
Погибших воинов с тобой.
Уже давно сопрели кости
Татарской конницы в земле.
Друг к другу ходим нынче в гости,
Не вспоминая о беде.
Но то, что было в век двадцатый
Забыть нельзя, как ни крути.
Ещё не все ушли солдаты
По невозвратному пути.
Ещё находим безымянных,
Не похороненных бойцов,
Лежащих, в не зарытых ямах,
Не видя больше мирных снов.
Мы перед ними в неоплатном
Остались все, теперь долгу.
Что мир пришёл к нам в сорок пятом,
Далёком том, для нас, году.
И этот год стал славной датой
На всей земле, во всех краях.
Где наши русские солдаты
Погибнув – выжили в боях.
Непохороненый
Сколько зим уже укрывает
Не затоптанный снег меня.
Кто-то помнит нас, забывает,
Ту войну всё ещё кляня.
За Отчизну я поднимался
В тот, почти безнадёжный прорыв.
И со мной, как друг, обнимался
Этой мины звенящий разрыв.
Неужели то я, убитым,
На опушке остался лежать?
Монументом не быть гранитным,
Надо мной не поплачет мать.
Но навечно здесь под рукою,
Неизменную верность храня,
Трёхлинейка будет со мною:
Для солдата она как родня.
Все закончатся испытанья,
Обходя меня стороной.
Будет слушать птиц щебетанье
Перелесок, заросший травой.
Сквозь меня прорастут деревья,
Опадёт пожелтевший лист.
Не зарытый я, со смиреньем…
Перед Родиной буду чист.
Дошли
Дошли, Берлин у наших ног.
Отсюда к нам вползла война.
Мы каждый сделал, сколько смог,
Чтоб мирная пришла весна.
Не скоро раны заживут,
Что причинили мы земле.
Домой с Победою нас ждут,
Но только жаль, придут не все.
А те, кто выжил, написал
На стенах павшего Рейхстага:
«Я этот миг так долго ждал,
Другого счастья мне не надо»…
Парад Победы
Май сорок пятый – кончилась война.
Парад Победы, музыка, салют.
В колоннах стройных движутся войска,
О том, что «Дело правое» поют.
Четыре долгих года шли к весне,
Когда надев на форму ордена,
Те, уцелеть кто смог тогда в огне,
Стоявши насмерть, словно был стена.
Врага штандарты брошены к ногам,
Сметая пыль войны с земли долой.
И вся Европа рукоплещет нам.
Всё победили, едем мы домой.
Бой пережить сумели здесь не все,
Но этот день обязан даже вам,
Забылся кто в смертельном тяжком сне,
Свой путь к Победе, выбирая сам.
Минута памяти
Четыре долгих года, словно век
Была война Великая, святая.
И жизни не жалея, человек,
Как феникс возрождался, умирая.
Нас смерть была не в силах победить,
И светлый май пришёл в огнях салюта.
Нам этих дней с тобою не забыть.
Помянем павших…
Памяти минута.
Случайная встреча
Посвящается ветеранам ВОВ,
писателю Валентину Логунову
и моему отцу Владимиру Антонову
Как то шли с отцом однажды вечером.
Сорок, где-то, лет тому назад.
Просто так, нам делать было нечего…
Вдруг мужик, отец ему так рад.
Сели в кабаке, чтобы отметиться.
Заказали пива и вина.
Кто же он такой, вопрос всё вертится?
Свою книгу дарит – в ней война.
Просто полистал, читал потом уже.
И отца и автора мне жаль.
Что они держали это всё в душе:
Смертный бой, концлагерь, ссылки даль.
Немцы не сломили, не замучили.
Голод, холод – всё перетерпев,
Вдруг восстали, свастики паучии
Сбросили. Свобода. Лагерь пел.
Нет СС, пришли НКВДешники,
Скопом отправляют всех в ГУЛАГ.
Смерти, наши, русские приспешники
Мучили, как раньше мучил враг.
Но прошли и это испытание.
«Боже мой» - а будет ли конец?
Пропивали все воспоминания
Пьяница писатель и отец.
Их свела дорога где-то в лагере.
Я точней узнать, увы, не смог.
А они твердили: «Бедолаги мы…
В пятьдесят третьем всё – умер «бог».
Но с тех пор всю жизнь перекорёжило,
До сих пор клеймо – «народу враг».
На одной шестой земли - безбожие,
На одной шестой земли – ГУЛАГ.
Не виню я ветеранов – алкоголиков,
Победителей не судят, только вот.
В той пивной свободных мало столиков,
Все с наградами – то бывший воин пьёт.
Афганистан
Ты встречал нас огнём из «зелёнки»,
И фугасами вдоль колеи.
Молодыми, у самой у кромки
Жизнь и смерть познавали свои.
Долг солдатский, но взятый не нами,
Мы платили в суровом бою.
А на севере, там, за горами
Мать молитву читала свою.
Со слезами у Бога просила,
Чтоб живым я вернулся домой.
А меня по Афгану носило,
И беда здесь цепляла порой.
В Тёплом стане рванула ракета,
Прилетев из-за гор по утру.
Медсестричка, по имени Света,
Полыхнула подобно костру.
Двое суток цеплялось сознанье
За остатки былой красоты.
Больше ей не назначат свиданье,
И весной не подарят цветы.
А водитель мой из-под Донецка
Никогда вновь не сядет за руль.
На войну он отправлен из детства,
А уволен с неё градом пуль.
По кабине они простучали…
Я живой, а его больше нет…
Мать с сестрёнкой безумно кричали,
Проклиная во всю белый свет.
Сколько их, постаревших до срока,
Никого уже больше не ждут?
Не находят они в жизни прока,
Словно тени мелькают все тут.
Будет долго Афган ещё сниться
Тем, кто вышел живым из войны.
А за павших мы станем молиться,
Чтобы мирные видеть нам сны.
Рейс Ташкент - Кабул
Рейс на Кабул.
Мне в нём найдётся место.
Тузель. Ташкент
И вылет в пять утра.
Немного страшно и…
Безумно интересно.
Прошли таможню.
Всё… Пора.
Горбатый «Ил»
Открыл призывно рампу.
Как шпроты
Мы набились…
Теснота.
А небо над землёй
Рассвет зажгло как лампу.
Сама собой
Уже пропала суета.
Разбег и резко вверх,
Внизу темнеют горы.
Полёта только час
Из мира на войну.
Тревога гложет нас,
Замолкли разговоры.
Граница позади –
Покинули страну.
Пред тем, как падать вниз,
Крутя спираль сниженья,
Нас лётчик попросил
Молитву произнесть.
«Ловушки» за окном –
Салют в честь приземленья.
Да, видно у меня
Хранитель – ангел есть.
Ангел-хранитель
Нас со школьной скамьи
Жизнь швырнула в военные будни.
И в далёкий Афган
Попросила поехать страна.
Если честно, то мы
И не знали, что делать там будем,
И не верилось нам,
Что работой здесь станет война.
Нахлебались её
Через край и по самое горло.
Горе, слёзы и кровь
Днём с огнём нам не надо искать.
Плохо то, что война,
Разгораясь, не кончится скоро,
Долго мамам придётся
Ночами в тревоге не спать.
Ту молитву её
Пусть услышит мой ангел-хранитель
И сумеет беду
От меня, если что, отвести.
Знаю, мама, что вы,
Меня ждёте, ночами не спите.
Обещаю домой
Я живым, а не в цинке придти.
Курорт
Снаряд базуки врезался в КАМАЗ.
Всего лишь миг – и всё огнём объято.
Саланг засадой вновь встречает нас,
Прервётся может жизнь сегодня чья-то.
Колонна в перекрестье трассеров.
Узка дорога, нет манёвру места.
Закон войны достаточно суров -
Напрасно будет ждать меня невеста.
Летят в ущелье дымные костры,
Матчастью были что ещё когда-то.
Душманы злобны, быстры и хитры:
Мстить шурави – обычаи адата.
Двухсотых погрузили на броню.
И вновь колонна движется к Кабулу.
Не верьте в журналистскую брехню,
Что здесь курорт встречает клиентуру.
Разведка
Кому довелось брать зимой перевалы,
То слышал такое названье – Бадхыз.
Снега и морозы, обвал и туманы.
Чуть – чуть зазевался – летишь камнем вниз.
С собой тащим всё: оружье, продукты,
Патронов запас и две фляги с водой.
Привал. Нам на отдых нет лишней минуты.
Мы здесь, чтоб врагу навязать смертный бой.
Не все мы отсюда вернёмся на базу.
Разведка и риск – наши братья давно.
Но вы нам поверьте, с друзьями ни разу
О том не жалели… Судьбою дано:
Спасать экипажи подбитых вертушек.
На помощь придти, кто в засаду попал.
У нас наша злость, автомат, нету пушек,
Лишь пара гранат, да надёжный кинжал.
Нам ветер в лицо швыряет со снегом
Свинцовые трассы, что жалят до слёз.
И вот уже кто-то, сорвавшись, с разбега,
В ущелье последние крики унёс.
Кому довелось брать зимой перевалы,
То слышал такое названье – Бадхыз.
Для третьего тоста наполним бокалы.
«Никто, кроме нас» - то разведки девиз.
«Бадхыз» - место в горах Афганистана, где поднимается ветер, несущий холод Арктики. Или по другому – начало ветра.
Я убит под Кабулом
Я убит под Кабулом
В тихий, солнечный день
Вдруг РС с жутким гулом
Взгромоздил земли твердь.
Лишь на миг звук ворвался
Вспышка и… Кончен век.
Подо мной он взорвался,
На куски человек.
Что потом в цинк сложили
Рассказать не берусь.
Кровь мою не отмыли
Со стены, ну и пусть.
Запеклась она вскоре
В том далеком краю.
Я вернусь домой к горю.
Правду вам говорю.
Мать ждала, дни считала.
Тут смолчать не смогла.
На могилу упала
«Я же сына ждала».
Военком не преклонен.
Раскрывать гроб нельзя.
И в последнем поклоне
Вкруг застыли друзья.
Не надеть мне свой орден,
Что посмертно был дан.
Не оденусь по моде,
Собираясь на бал.
Не за Родину пал я,
Вот обида вся в чем.
Для чего, не узнал я
В жертву был принесен
Случай на марше
Он бежал за колонной, пацаненок Афганский.
Босоногий и грязный, и просил все бакшиш.
Но у нас были сборы сегодня спартанские,
И могли поделиться с ним печением лишь.
Мы его и в серьез как врага не приняли,
Только он вдруг гранату швырнул в БТР.
Сразу трое бойцов его обстреляли.
Когда гибнут друзья не до светских манер.
Он два шага успел, умирая, лишь сделать.
БТР зацепили и дальше пошли.
Солнце небо окрасило кровью и село.
И как слезы по павшим – звезды взошли.
Это было давно, но я помню все ясно.
Его взгляд по ночам вижу я до сих пор.
И обидно что все это было напрасно.
Мне не нужен был край пустыни и гор.
Бабушкина икона
Молодым был и глупым, уходя на войну,
Мне икону дала, моя бабушка Анна.
«Для чего мне она?» - я спросил: «Не пойму,
В той среде, где я жил, ведь она не желанна».
Спорить мне не с руки. Я ее завернул,
Положил в чемодан, может быть пригодится.
Закрутила война – то Шинданд, то Кабул.
И успела душа в злобе той запылиться.
Нет я зверем не стал, вел ответный огонь.
Видел гибель друзей, захотел помолиться.
«Боже, очень прошу, ты меня охоронь.
И плохое со мной пусть пока не случиться».
Я молитвы не знал, просто с Ним говорил.
Лик с иконы кивнул, или мне показалось.
Но до вывода войск без потерь я дожил.
И икона со мной до конца оставалась.
Письмо с войны
Здравствуй мама, мне вчера приснился
Наш в деревне, старый, отчий дом.
И как я у деда всё просился
Выбежать в грозу смотреть на гром.
Здесь на жарком юге, под Кабулом
В пыльных гарнизонах всё не так.
С гор лавины спрыгивают с гулом,
Унося в ущелье дымный мрак.
Небо не такое как над Волгой,
Ночью звёзд алмазная метель.
Я тебя не видел очень долго,
Кончилась бы эта канитель.
Я приеду и женюсь весною,
Голоса детишек зазвучат.
Будем их воспитывать с тобою,
Пусть растут, как наш вишнёвый сад.
Одинокими не станем в старость,
Счастье нас не сможет обойти.
Не грусти, не много мне осталось
До конца военного пути.
Мать письмо последнее читала,
Больше почтальон к ней не придёт.
Гроб сегодня привезли с вокзала…
Счастья нет, теперь лишь горе ждёт.
Третий тост
Сколько Вас полегло на дорогах Афгана?
Нам не скажет никто, не считал даже Бог.
Не душа у меня, а кровавая рана,
И наш доктор её успокоить не смог.
А на русских погостах стоят обелиски.
Молодые ребята с фотографий глядят.
Путь от дома в войну и обратно – не близкий.
Кто осилить не смог, здесь под плитами спят.
Мы приходим сюда третий тост выпить вместе.
Кандагар чтобы вспомнить, Кабул и Газни.
Есть, наверно, дела, для людей, интересней,
Но сегодня для нас не желанны они.
«Шурави, как дела?». Жаль, не будет ответа.
Время старит живых, но пришедших домой.
Вспоминаю опять я военное лето,
И колонну на Хост, и последний ваш бой.
Извините друзья, что не часто приходим.
Очень много забот насыпает нам жизнь.
Но прощенье от Вас, для себя здесь находим…
Выпьем вновь за мечты, что уже не сбылись.
За тех, кто не вернулся
Наполним чаши за друзей,
Что не вернулись с поля боя.
Наполним до краёв, полней,
И выпьем всё до дна от горя.
Нам повезло. Придти домой
Смогли, без видимой потери.
Но долго тот, последний бой
Вели ещё во сне, в постели.
Нам суждено пить «третий тост»,
Без слов и стоя, боль смакуя.
За тех, кто не покинул пост,
Здоровьем, жизнью вновь рискуя.
Наполним чаши до краёв
За тех, кто мира не дождался.
Кто с нами жил между боёв,
На поле боя кто остался.
Серёжа
В память о сыне Тамары Максимовны
http://ok.ru/parolafgan/topic/63253409071224
Серёжа, я не верила сначала,
Что больше не увижу вновь тебя…
И почта очень долго мне молчала,
Читаю поздравление, скорбя.
Мне первой прилетела похоронка,
А после поздравление твоё.
В письме твоём начертана иконка-
Мадонна, на руках её дитё.
О, если бы ты знал Серёжа милый
Как мама стосковалась за тобой,
Но только счастье пролетело мимо.
Так видно предназначено судьбой.
Меня поймёт. Кто горькую утрату
Познал, теряя сына навсегда.
Кто над могилой плачет виновато,
В чьём сердце только боль и чернота.
Однокурсники
Мои стихотворения о тех, кто прошагал по дорогам войны. Они жили рядом с нами. Мечтали о будущей жизни, любили, смеялись и… воевали.
Жаль, не всегда их мечты сбывались. Я расскажу вам о судьбе своих однокурсников Николае Покидове и Александре Крамаренко. О том, что они погибли в Афганистане, я узнал совсем недавно. В 2008 году наш 3-й батальон собирался на 30-летие выпуска. На плацу училища я увидел стелу, на которой были выбиты имена погибших выпускников при исполнении служебного долга. Фамилии друзей я и увидел в этом скорбном списке. Мне очень захотелось узнать об их подвиге и рассказать об этом в своих стихах.
Основным источником информации стали сайты в мировой паутине. Задав в поисковике фамилию ПОКИДОВ, сразу наткнулся на историю о полном кавалере ордена «Славы» Покидове Александре Павловиче. Это отец Николая, с которым я учился во 2-м взводе с 1974 по 1978 годы. Следуя заветам своего отца, Николай решил стать защитником Родины и продолжить дело, которому его отец посвятил свою жизнь. Трудная и горькая судьба выпала семье Покидовых. Когда Николай погиб в Афганистане, родители страшно переживали то, что их сын ушёл из жизни раньше их. Но когда один за другим погибли ещё два их сына, они не выдержали и очень быстро угасли. Сегодня в Липецке живёт сестра Николая Татьяна и её сын, продолжатель рода Покидовых.
Николай попал в Афганистан в апреле 1984 года, а смертельное ранение получил 23 марта 1985 года. Меньше чем за год ему довелось участвовать в 68 боях и боестолкновениях, в которых он проявил себя смелым и знающим офицером связистом. При совершении марша из Гиришек в Кабул колонна парашютно-десантного батальона 350 парашютно-десантного полка подверглась нападению со стороны душманов. В ходе завязавшегося боя КШМ, в которой находились НШ батальона гвардии майор Воробьёв А.Л., НС гвардии старший лейтенант Покидов Н.А. и экипаж БМД – 1 КШ, подорвалась на мине. На месте погибли майор Воробьёв и механик-водитель гвардии рядовой Орлов И.П. Николай получил тяжелейшее ранение, но пока не потерял сознание, вёл бой. Четверо суток врачи боролись за жизнь десантника, но…
Его похоронили на родине в селе Лебяжье. За его могилой сегодня бережно ухаживает его вдова Галина Сергеевна. Память об отце и сыне Покидовых трепетно берегут их земляки. В местном краеведческом музее есть стенд с рассказами о подвигах Александра Павловича и Николая Александровича. На доме в селе установлена памятная табличка и барельеф героев. А в Липецке имена воинов выбиты на пли-тах площади Героев.
Николай учился со мной в одном взводе. Он был невысокого роста, немногословен; но от него веяло мужской силой. Целеустремлённый и смелый, всегда шёл к поставленной цели семимильными шагами. Наш взвод не имел десантной специализации, но по выпуску Николай добился распределения в ВДВ. Начал свою службу в Каунасе, а потом был Афганистан. За свой подвиг награждён орденом «Красная Звезда» и высшим орденом республики Афганистан.
Судьба Александра Крамаренко схожа и отлична от судьбы Николая. Саша в училище поступил из войск. Служил в десанте, имел уже несколько прыжков. В 1-м взводе он стал командиром отделения. Учиться ему было гораздо тяжелее, чем нам, пришедшим со школьной скамьи. Но характер бойца позволил ему успевать по всем предметам на «хорошо» и «отлично». При этом Александр всегда старался помочь тем, кому было тяжелее, чем ему. Армейская школа давалась Саше легко, и своих друзей он поддерживал и словом, и делом. Эта его забота о друзьях и подчинённых впоследствии и стала одной из причин его гибели, но гвардии капитан Крамаренко просто не мог поступить по-другому.
В Афганистан Александр попал в августе 1984 года. Военная контрразведка, постоянные поиски и боестолкновения. К апрелю 1985 года за плечами уже 18 боевых операций. Но вот однажды возвращавшаяся из поиска группа разведчиков в районе городка Суруби попала в окружение. Душманы с трёх сторон сжимали кольцо. Выход оставался один: пройти через минное поле под огнём противника. Впереди шёл гвардии рядовой Николай Кобликов. Группа уже почти вышла, когда раздался взрыв и впередиидущий боец упал раненым. Капитан Крамаренко бросился на помощь своему подчинённому. Оказывая помощь бойцу, Александр подорвался на мине. Обоих вынесли с поля боя, но раны оказались смертельными. Этот случай описан в книге писателя-афганца Николая Чергинца «Сыновья».
Гвардии капитан Крамаренко посмертно награждён орденом «Боевого Красного Знамени». Похоронен в родном посёлке Акбулак Оренбургской области.
В средней школе № 3, где учился Александр, есть музей, один стенд которого посвящён герою-десантнику. Родители передали в музей шинель Саши, личные письма из Афганистана, письмо командира части и указ о награждении его орденом. Ученики нашли парту тех годов, за которой мог сидеть Александр.
Сегодня, когда бывшим курсантам 7-й роты удаётся встретиться, они поднимают «третий тост» и за Николая Покидова, и за Александра Крамаренко, и за всех, кто погиб в Афганистане, в Чечне, в Южной Осетии. Этот тост за всех защитников Родины, отдавших свою жизнь за правое дело, и не вернувшихся домой с поля боя.
Мои стихи – это память о трудных военных километрах, о тех, кто эти километры прошёл.
Отец и сын
Памяти Николая Покидова, воина – афганца…
Какое горе - хоронить
Своё дитя ещё до срока.
Ему бы жить ещё да жить,
Но сын погиб по воле рока.
Отцу, прошедшему войну,
Не верилось, что после бури
Он повстречает вновь беду…
Рыдать над цинком скорбным будет.
Как это было и не раз,
В боях с агрессором немецким,
Друзей терял, но землю спас…
Мир вновь наполнен смехом детским.
Три сына, дочь… цветёт страна.
И счастье сердце наполняет,
Но в их семью придёт война,
Она ведь жалости не знает.
Сын Николай, гордясь отцом,
Военным стал: связист, десантник.
Курсант в Рязани, а потом
По гарнизонам вольный странник.
И целый год Афганистан
Его испытывал на прочность.
Не переждать в сторонке там,
В ходу там смелость, воля, точность.
И Николай не пасовал.
Наказ отцовский не нарушил.
Врага без страха здесь встречал,
И офицером был он лучшим.
Но как-то раз не повезло,
Рванула мина, жизнь кромсая.
И победило счастье зло…
Как это пережить? Не знаю…
Сегодня есть в его селе
Могила, где вдова рыдает.
И документы на столе,
Сестра порою что листает.
Есть фото сына и отца,
Напоминанием потомкам:
Что путь прошли свой до конца…
Не плачьте над могилой громко.
Нам о герое не забыть,
Им в памяти знакомых, близких,
Ещё так долго, долго жить,
Как образ смелый, верный, чистый.
Дело было в разведке
Светлой памяти гвардии рядового
Н. Кобликова и гвардии капитана
А. Крамаренко посвящается…
Задача разведки быть там, где опасность.
Найти караваны, что грузы везут.
И ценят в отряде надёжность,
бесстрашность
И очень везение ценится тут.
Но только порой отвернётся удача,
И вот уже духи насели на нас.
Нам трудно, но знайте, что мы не заплачем
И встретим достойно последний свой час.
Ну, что тут поделать? Попали в засаду.
И каждому надо сражаться с пятью.
Жаль, многим уж больше не выйти из ада
И жаль, не увидеть нам больше семью.
По минному полю уходим от духов.
Шагаем, не зная когда, где рванёт.
И вот после взрыва боец стонет глухо,
И верит, спасение скоро придёт.
К нему, смерть презрев, офицер
подползает.
Укол против боли, повязка и жгут…
И вновь взрыв гремит… И душа отлетает.
Напрасно родители дома их ждут.
Задача разведки быть там, где опасность.
Задача бойца ту опасность презреть.
И чтобы в делах была полная ясность,
Приходится нам иногда умереть.
Бадабер
Героям Афгана посвящается…
Мы дважды без вести пропали
В стране, которой больше нет.
А нас, как всех, так дома ждали
И ждут уж много – много лет.
Нельзя назвать всех поимённо,
Представить к ордену нельзя.
Нам не приспущены знамёна
И третий тост не пьют друзья.
По разному попали к «духам»:
Кто взят в бою, кто сам сбежал.
В тюрьме, в оковах крепли духом,
Как стать свободными зрел план.
Во время пятничной молитвы
Захвачен нами арсенал.
«Прыжки» на нас кровопролитны,
Бандит здесь не один пропал.
Мы двое суток отбивались,
Слал ультиматум Раббани.
Но вновь гнить в «духовском» подвале
Мы больше, верьте, не могли.
Разбита рация осколком,
Нас не услышала страна.
Пожить вот не успели толком…
Не наша, право, в том вина.
Пусть безымянными погибли,
Солдатский выполнив свой долг.
Пусть памятник нам не воздвигли,
Но в смерти нашей был всё ж толк.
Себя взорвали с арсеналом,
Что приготовлен был в Афган.
Что не одним бы караваном
Посеял смерть потом бы там.
Нас здесь погибло два десятка,
Кто помнит нас, а кто забыл…
Развеяв души без остатка,
Взрыв всех надёжно схоронил.
Шинданд-Кандагар
Вновь новый рейс на Кандагар.
Комбат напутствие нам дал:
Наливникам что БТР в пути охрана.
Проверен верный пулемёт,
Никто не знает наперёд,
Какой сюжет теперь у нашего романа.
Пролог был прост и неказист –
Прогрел движки тут камазист.
И вот бетонки полоса до горизонта.
Сегодня первый переход,
Нас в Дилараме отдых ждёт,
Возможности для сна есть и ремонта.
Нагрета каша на костре,
Хотя и может быть обстрел,
Бывало как здесь раньше не однажды.
Но ночь промчалась в тишине –
Большая редкость на войне.
Что ж повезло, а остальное всё не важно.
Теперь отрезок посложней.
Кишкинахуд ведь ждёт гостей
Разрывы фосфорных снарядов – как салюты.
Здесь пронесло, но в прошлый раз,
Пожар так долго всё не гас
И сквозь броню жар осязаем просто лютый.
А утром ждал нас Кандагар,
Обстрелов духовских обвал.
Вдоль колеи подбитой техники завалы.
В зелёной зоне – марш-бросок,
В пустыне вздыбленный песок.
И взрывы мин как действующие вулканы.
Ну, вот и города черта,
И площадь Чёрная видна.
Жми газ до полика и уповай на Бога.
Стреляют в нас со всех сторон…
Не трусь, и не лови ворон.
Дописан наш роман до эпилога.
В отстойнике гудит земля,
Здесь разгрузились до нуля.
Обратный путь наш налегке, но вновь не легче.
В зелёнке духи снова ждут,
Пройти спокойно не дадут.
Что ж пулемётчик выход твой – ударь покрепче.
Нас не всех ещё убили
Серпантин дороги под прицелом
Тех, кто нас надеется убить.
Строй машин не доберётся целым,
До конца пути не всем дожить.
В прошлый раз нас здесь ждала засада.
Припекло, казалось всё, «хана».
Отстрелялись. Если будет надо
Примем бой – такие вот дела.
Груз наш ждут в Кабуле и Баграме.
Без запасов сложно воевать.
Посвободней станет – письмо маме
Допишу, устала его ждать.
Расскажу как здесь мы «отдыхаем»:
Фрукты, солнце – маленький курорт.
Пусть считает это место – раем.
Знать ей ни к чему, что ждёт нас чёрт.
Началось. Ну что им всё неймётся?
Бензовоз пылает впереди.
Грузом двести кто-то вновь вернётся,
Со свинцом убийственным в груди.
Трассера как точки в чьих то жизнях,
Что сегодня свой закончат путь.
Кровь от встречи с ними ярко брызнет,
Вечным сном придётся здесь заснуть.
Повезло, я не был даже ранен,
Стёкла только пули посекли.
Пять минут – и собираться станем.
«Трудно друг? Ты только не скули».
Ждут нас серпантиновые мили,
Ждёт туннель, по имени Саланг.
Духи нас не всех ещё убили,
Плохо помогает им Аллах.
Недетские игры
Здесь всё не так, как дома за рекой.
Всего лишь миг – и смерть приходит в гости.
О! Как мечталось нам порой с тобой,
О тоненькой берёзке, на блокпосте.
Нам снились сны о доме, о дождях,
О девушке, живущей по соседству…
Мы прятали поглубже смерти страх,
В войну играя эту, словно в детстве.
Вот только те, кто был убит в бою,
Не оживёт в конце игры военной.
За долг солдатский жизнь отдал свою,
Как самый главный кредитор вселенной.
Мы за него поднимем третий тост,
Пред тем, как вновь идти играть со смертью.
Какой итог? – Итог совсем уж прост:
Помечен ты военной круговертью.
Осколок
Как память о былой войне
Осколок, что меня лишь ранил.
«Вам повезло» - сказали мне,
А я блуждал ещё в тумане.
Хотя и помню как хирург
Кромсал моё живое тело.
Я жив остался, а мой друг
Погиб в бою. Такое дело.
Проститься с ним не суждено,
Его полёт сегодня ночью.
В палате видел я в окно
Как в самолёт попали точно.
Был дважды друг войной убит.
Врагу такого не желаю.
Он наконец спокойно спит.
Как дембельнусь - к нему слетаю.
Мы помолчим немного с ним,
За встречу выпьем понемногу.
Обиду в сердце не таим
Ни на судьбу и ни на Бога.
Осталось в память о войне
Осколок, что меня лишь ранил.
И список павших на стене.
Черта меж дат – то жизни грани.
Слеза
Слеза дорожку по щеке
Себе промыла у комбата.
Мы уходили налегке…
Простите павшие ребята.
Здесь ночью встретили врага,
Душманы шли до перевала.
И покраснели вдруг снега,
Напившись крови до отвала.
Держали горный перевал,
Пока в рожках патроны были.
Свинцовый ветер наповал
Валил разведку на вершине.
Один к пяти – такой итог…
Но мы закончились быстрее.
Оставшимся поможет Бог,
Уйти от духов поскорее.
Сюда вертушки не придут,
Здесь тучами укрыты горы.
И похоронный скорбный труд
Метель исполнит без укора.
А мы, придя к себе домой,
Поднимем третий тост за павших,
Исполнивших по полной свой
Солдатский долг, и смерть снискавши…
Мой друг
Я знаю, что такое смерть,
Её встречал на поле боя.
Где первым выстрелить успеть,
Чтобы остаться сам собою.
Бывало подлая она,
Исподтишка по нам стреляла.
Десятилетняя война
«Подарков» принесла не мало.
Я знаю, как поступит друг,
Когда в бою смерть будет рядом.
Меня из цепких её рук
Он вырвет здесь, не за награду.
Долг
Еще недавно друг мечтал
Что будет долго жить на свете.
Хотя, увы, не идеал,
Но за поступки был в ответе.
Ему дорога в институт
Не подошла, он стал солдатом.
Афгана горы теперь ждут,
По ним гулять там с автоматом.
Здесь перевалы стерегут
Кровавые зари рассветы.
Свинца тугие струи бьют,
На душах оставляя меты.
И перечёркнуты мечты...
Летишь в Россию грузом 200.
Украсят холмик твой цветы
Друзья, подруга, мама. Вместе
Потом поднимут третий тост
За недопетые припевы.
Мотив бесхитростен и прост,
Как Пифагора теоремы.
Ещё недавно ты мечтал
Об очень долгой долгой жизни.
Но оборвал мечты металл...
Заплачен долг сполна Отчизне.
Солдаты России
Нам молитв не читали
боевые друзья.
Нас домой провожали -
было плакать нельзя.
Грузом 200 в "тюльпане" ,
что чернее, чем ночь...
Путь последний по жизни,
и нельзя нам помочь.
Сколько нас полегло?
не смогли сосчитать.
Мы солдаты отчизны,
мы священная рать.
Долг солдатский по полной
отработали здесь.
Был Афган нам голгофой,
не продали мы честь.
Знаю я, что нам скажут
был напрасным тот бой,
Только, если придется,
встанем в строй мы с тобой.
Мы солдаты России -
нам такая стезя...
Если трудно России
отступать нам нельзя.
Салам бача
Салам бача.
Ну вот и встретились с тобой.
Горит свеча,
А значит ты ещё живой.
И значит нам
Друг другу рано хоронить.
Налей сто грамм,
Помянем тех, кто кончил жить.
А помнишь как,
Колонной шли мы сквозь Саланг.
На гребнях враг,
А значит нам идти в ва-банк.
Опять стрельба,
Опять кому-то не дойти.
Но нас судьба
Сумела всех тогда спасти.
Давно война осталась наша за рекой.
Но тишина
Не принесла нам всем покой.
Горит свеча,
Так значит будем дальше жить.
Салам бача,
Афганистан нам не забыть.
Разговор по душам
Бача, привет!
Года безжалостны и быстры:
Кто дедом стал,
А кто покинул свет.
Уже давно
Власть сдали коммунисты,
Но правды на Руси
Как не было – так нет.
Сумели мы повоевать немного.
Афган из нас выковывал бойцов.
Но многих здесь
Военная дорога
Отправила навечно
В царство снов.
Без рук, без ног,
С прострелянной душою,
Домой пришли
Не нужными чтоб стать.
И зря, бача,
Списали нас с тобою.
У нас ещё
Есть выправка и стать.
Смотри, стоят
Плечом к плечу ребята.
В разведку я
С любым из них пойду.
А помнишь, друг,
Сумели мы когда – то
Однажды победить
Нежданную беду.
Ну чтож, бача,
Пусть годы пролетают.
Забыть Афган,
Поверь, нам не дано.
Я журавлей весной
Встречаю снова стаю,
Где души шурави
Живут уже давно.
15 февраля
Февраль 15-е – дата…
Рубеж меж миром и войной.
Совсем как деды, мы, когда-то
С тобой мой друг пришли домой.
Войну себе не выбирали,
Но долг солдатский до конца,
Не унывая, выполняли,
Под дождь душманский из свинца.
Косила смерть нас без разбора,
Но были мы сильней её.
Афган забудется не скоро,
Окопное житьё-бытьё.
Нас с каждым годом станет меньше
На встречу приходить к друзьям.
Беспамятность - порок страшнейший,
Мы не подарим сыновьям.
Накануне войны
Ещё ни мать и ни жена
Над скорбным цинком не рыдали.
Ещё не началась война,
Команду «Пли» ещё не дали.
Ещё соседями живём:
Грузин, и осетин, и русский.
Ещё приветлив каждый дом,
Но отношенья уже грустные.
Ещё одна у нас страна
И ничего делить не надо.
Но скоро в дом придёт война,
За глупость нашу нам награда.
Пылающий Кавказ
С «топором» к решению проблемы
Подошли политики Руси.
Две войны, и смерть не знает меры…
Наши души Боже ты спаси.
Сделав шаг, ведущий в темень бездны,
На краю сумели устоять.
Жить, воюя, право бесполезно,
Не на смерть детей рожает в муках мать.
Сколько раз такое уже было.
Бьём сначала, а потом скорбим.
Перестройка страсти накопила,
Города Чечни теперь бомбим.
Виноваты все: и те, и эти.
И заморский дядя-президент
Захотел кусочек на банкете
Получить, коль выбрался момент.
На ошибках учимся мы снова,
Чтобы вновь потом их повторить.
И пока в стране рыдают вдовы,
Не придётся нам с тобой спокойно жить.
Гибель империи
Кто только Русь своею не считал?
Каких царей на царство здесь ни звали?
Но Ельцин всех их перещеголял,
Когда мы демократами вдруг стали.
Все земли, что за многие века,
В боях, походах долго собирали.
От пьянки утром, протрезвев слегка
Три дурака так просто разогнали.
И каждый у себя стал господин.
Товарищи теперь уже в опале.
Решил наш Боря – справится один,
И Белый дом в два счета расстреляли.
А тот, кто против выступить решил
Причислен был к изменникам России.
Власть удержать – нагнал немало сил,
И помощи на западе просили.
Долгов набрали, словно сучка блох,
Не думая, что отдавать придется.
А президент наш словно бы оглох
Реформа только стоном отзовется.
Все накопленья наших стариков
Безжалостно украдены страною.
Два срока почудил и был таков,
Не президентом был ты – сатаною.
Распад Союза – адские дела.
Навеки будешь проклят ты за это.
«Свобода» до войны нас довела.
Укрыл нас мрак, нет нам дневного света.
От Ромула до наших дней
«Не на горе всем буржуям,
а, вконец спалив страну
неужели мы раздуем
вновь гражданскую войну?»
Поэма «Тринадцать»
Е. Евтушенко
Воевать сам с собой научился
На «отлично» народ с давних пор.
Стенька Разин на царство стремился,
Но казнён, словно проклятый вор.
Революции жаркое пламя
Мы раздули назло всем врагам.
Кровью русских окрашено знамя.
Брат на брата пришлось идти нам.
А потом стало время ГУЛАГА:
Кто расстрелян, а кто валит лес.
Вновь страдает народ - бедолага,
На Голгофу неся тяжкий крест.
Русь терзает войною захватчик.
Поднялась вся страна на борьбу.
Только был тот, кто сделал иначе,
В услуженье уйдя ко врагу.
Наши многие роты штрафные
Перекрёстный огонь убивал.
В грудь от немцев, а в спину родные
Им стреляли бойцы, наповал.
Победили! Ну, дайте свободы!
Враг поверженный лучше живёт.
Но застойные выдались годы,
Мы потуже затянем живот.
Обещал нам генсек всем квартиры,
Коммунизм и на Марсе сады.
Но латаем в бюджете вновь дыры.
Мы растим, а сосед ест плоды.
В ад Афганский шагнули не глядя,
Ведь амбиции жизней важней.
Удивляли весь мир на параде,
Представляя, что мы всех сильней.
Но на долгие годы завязли
В необъявленной жуткой войне.
Воевать разучились мы разве?
Или жить стали словно во сне?
Докатились. Союз развалился.
Друг для друга теперь мы враги.
Царь Борис, власть забрав, быстро спился,
А народу роптать – не моги.
«Белый дом» - как рубеж обороны,
Непонятно стрелял кто в кого.
Пушек танковых слышатся громы,
По фасаду огонь развезло.
И от этой столичной забавы
Запылал весь российский Кавказ.
Демократы, вы были не правы
Тем, что в рынок отправили нас.
Мы познали террор и упадок,
Кризис, бедность, дефолт и позор.
А кому – то тот хаос был сладок,
Разжирел на халяве наш вор.
И настроив дворцов на Рублёвке,
Как на быдло вновь смотрит на нас.
«Что – то русский народ стал неловкий» -
Говорит он, жуя ананас.
Что ж, опять бунтовать снова надо?
И богатых сплавлять за Можай?
Ведь страна потрясеньям не рада.
Надо нам на земле делать рай.
Надо землю пахать, строить домны,
Побеждать не за деньги в хоккей.
Ведь возможности наши огромны.
Вот тогда и всё будет «О'КЕЙ»!
Танки идут по надежде
«Танки идут по Праге в закатной крови рассвета. Танки идут по правде,
Которая не газета». Е. Евтушенко
У «Белого дома» танки
Прессуют свободу России.
Парламент в прицельной рамке…
И правда рыдает в бессилье.
Заплачет, поверь, не газета,
А мы, кто на митинги вышли.
И нет никакого секрета
Явился, что к нам не всевышний.
Жизни огнём приправив,
Неся лишь разор и беды,
Узник той новой морали
Что не приносит победы.
Он, отдающий приказы,
Рвётся к монаршей власти.
В струпьях чумной проказы
Нам не подарит счастье.
Нас он растопчет не глядя,
В угоду тельца златого...
Толпа при таком раскладе
Идти на Голгофу готова.
Жить невозможно как прежде.
С чем нас теперь поздравить?
«Танки идут по надежде»,
И бес в этом мире правит.
Кто, если не мы?
Не стало страны, что бросала нас в бой,
А мы по ночам всё воюем с тобой.
Остался Афган за рекой, за горой,
Но вновь в своих снах его видим порой.
Сегодня другая нависла беда,
Война вдруг домой пришла к нам сама.
Кровь льётся рекой, как простая вода.
Нам видно в запас не уйти никогда.
Кто, если не мы, отправимся в ад.
И встречи сам чёрт, с нами будет не рад.
Рискуем с тобой мы не ради наград,
А чтоб зеленел по весне город-сад.
Ещё есть в нас сила, чтоб смерть победить.
И как говориться – давай вечно жить.
Мы знаем что жизнь на войне словно нить,
Уж коль оборвал – вновь не соединить.
Когда война стучит в окно
Памяти Сергея Теряева
А что-то было ведь не так.
Свободу дали не тому.
В Кремле дурак, в Чечне дурак
Зачем то начали войну.
Делили что делить нельзя.
Страдать заставили народ.
И вот уже сегодня я
Оттуда получаю гроб.
С Серегой были мы друзья,
Служили вместе много лет.
Утешить чем семью мог я?
Слов утешенья просто нет.
Две девочки, две сироты
Отца с войны не дождались.
Могильный холм, венки, цветы.
О как не справедлива жизнь.
Да, видно было все не так.
И вот судьбою суждено
Нам в траурный одеться мрак,
Когда война стучит в окно.
Герой нашего времени
Памяти рядового Евгения Родионова
Сто дней в плену, терзают тело пытки.
Враг знать не хочет тайны никакой.
И вновь побега сорваны попытки,
Вновь избивают Женю день-деньской.
Чего хотят бандиты от солдата?
«Забудь мораль, сними нательный крест.
И постреляй в своих из автомата,
Лишь только так закончится арест.
А если не послужишь вдруг Аллаху,
То жизнь твоя закончится тот час.
В свой день рожденья вступишь ты на плаху…
Своим упрямством злишь безбожно нас».
Но вере предан, крестик не снимая,
Шагнул в бессмертье стойкий рядовой.
И от бандитской стали умирая,
В сердцах людских навечно как живой.
Бессмертные полки
Они не все вернулись в сорок пятом,
Пройдя огня свинцовую метель,
Сразившись насмерть с адским супостатом,
В земле родной нашли себе постель.
Со школьной парты, от станка, от пашни
Стеною встали, чтоб прикрыть страну,
Отцы и деды, братья, сёстры наши,
Не все дождались светлую весну.
Цвела страна, спасённая солдатом,
Что пал на Волге, на Днепре, в горах...
Но в строй вставали по великим датам,
В бессмертных нескончаемых полках.
Летят журавли и года
Ты слышишь? – летят журавли.
Ну, выйди из дома, послушай.
Над полем, над речкой, вдали
Курлычут солдатские души.
От нас забрала их война,
Пустила скитаться по свету.
Забыла героев страна.
И этой страны больше нету.
Как пазлы рассыпалось всё.
Нам новых «героев» вручают.
Там памятник взрывом снесён,
А там ветерана сажают.
Напившись свободы хмельной,
Друг друга стреляем и режем.
С фашизмом вели деды бой,
А он процветает как прежде.
Мы, видно, пришли не туда,
В трёх соснах пропала дорога…
Летят журавли и года,
Прощенье, прося нам у Бога.
Что было, что есть... Что будет?
Гораздо меньше стало дружбы.
Сосед соседу – чаще враг,
Что злобой, завистью загружен,
Втоптав хорошее всё в прах.
Давно не стало посиделок
До звёзд июльских, во дворе.
У каждого нашлось вдруг дело,
Что он творит в своей норе.
И если раньше двери наши
Не закрывали мы на ключ,
То пять замков сейчас шабашим,
Решётками фасад колюч.
Историю страны Советов
Безжалостно втоптали в грязью
Судьба маячит без просветов,
Чиновник правит словно князь.
И вроде есть всё в магазине,
Но если пристальней взглянуть,
Паёк голодный дан в корзине,
Сквозит в нём нищенская суть.
Журавли
Календарь дней остаток листает.
Я солдат, и мне в землю не лечь.
Заберёт журавлиная стая
Меня в небо, чтоб душу сберечь.
Рассекая пространство и время,
Полетим над землёй, не спеша.
Мы в запасе ведь вечность имеем
И свободу, что так хороша.
Поднимаясь всё выше и выше,
Опираясь на ветер крылом,
Журавлиную песню я слышу,
Журавли мне поют о былом.
Здесь с друзьями назначена встреча,
Что давно уже с стаей летят.
Я на все их вопросы отвечу,
Если только они захотят.
Но пока календарь ещё в силе
Мне дарить дней остаток земных,
Журавли обо мне не спросили,
И встречают пока что других.
Офицерская молитва
О Боже, дай мне силы чтобы
Преодолеть позор и боль.
Душа полна гнилой хворобы,
Что выпала такая роль.
Достались мне война и горе,
Развал страны, разгул ворья.
Скажи мне Боже, и доколе
Терпеть обиду должен я?
Ну удели мне хоть немного
Ещё при жизни светлых дней.
И ровной будет, пусть, дорога,
Чтоб с боем не идти по ней.
Прошу, о Боже, не суди ты
Меня за мысли и дела.
Ведь на меня и так сердиты
Те, с кем в бою нас жизнь свела.
И может быть кому-то стал я
Судьёй, бездушным палачом.
И если так, совсем пропал я,
И на страданья обречён.
Цветное потрясение
Цветного потрясения виток
Не баска – украинца бьёт в висок.
Бандеру прославляя на Майдане,
Себя самих расстреливают сами.
Пылает не Мадрид уже, а Киев,
Идеи громоздя кругом чужие.
И брата из Москвы во всю хуля,
Даёт команду на открытие огня.
В руинах поселения Донбасса,
Идёт в атаку пушечное мясо.
Забыв присягу и солдатский долг,
Телами жителей вновь заполняя морг.
Свобода слова будет только тем,
Кто не затронет здесь не нужных тем.
И говоря словами «мудрой» Псахи,
Прикончит всю свободу ту на плахе.
«Героям слава!» - как нациский крик.
Забит до смерти ветеран – старик.
И были нелюди до смерти рады,
Топча его военные награды.
Америка то видеть не желала,
Опорой банды Киевской той стала.
Ей сланцевый добыть хотелось газ,
Хозяйкой полновластной стать у нас.
Вот только те, кого она пригрела,
Политику творят так неумело.
И вновь народ выходит на Майдан,
Чтоб разогнать невежества туман.
Цветного потрясения виток
К народу оказался так жесток…
Пламя войны
Сквозь прицел смотрят друг на друга
Нынче запад и юго-восток.
Лихорадит страну от недуга,
Украинец войной занемог.
Те, кто жил и работал рядом,
Бросив всё, разрушают страну.
Души многих пропитаны ядом,
Той идеи, что жаждет войну.
Города – полигоны безумья:
Взрывы бомб и осколков свист.
Залп по мирным домам без раздумья,
Вновь не глядя, даёт фашист.
В клочья всё: магазины и школы,
Детдома, огороды, сады…
На погостах крестов частоколы,
Добавляют всё больше вражды.
Правы кто? Каждый здесь бесправен…
Жить как прежде нельзя никому.
Ангел смерти крылья расправил,
Раздувая как пламя войну…
Война не вечна на земле
Злой ордынец не так неволил
Украину, когда пришёл.
Малороссия плачет от боли,
Хороня стариков и жён.
Детский взгляд проникает в душу
Тем, кто совесть ещё не пропил.
Ты свободу фашист не задушишь,
Без тебя мир спокойней жил.
Пусть сегодня ещё ты в силе,
Запугав тех, кто духом пал.
Но поможет друзьям Россия,
Чтобы счастье правило бал.
Павших воинов обороны
Не забудет спасённый люд.
И деревьев склонённые кроны,
Словно в небе прощальный салют.
Отгремит война, отпирует,
Ей не вечно быть на земле.
Нечисть всю вольный ветер сдует,
Чтобы мир вновь пришёл к тебе.
Разные
Твердил эксперт упрямо и безжалостно:
«За правду хунта вышла на Донбасс».
Но только нам на сердце было пакостно,
Что не хотел эксперт услышать нас.
Не видел он народ убитый взрывами,
И то, что «Град» на улицах творит.
Никто себя назвать не мог счастливыми,
У каждого душа стенает и болит.
Сошлись в бою здесь те, кто были братьями,
Пока Майдан их кровью поделил.
Одним отныне быть, увы, карателями,
Другим за жизнь отдать немало сил.
И если это ценность демократии,
То вместе с ней не хочется идти…
Звереют вашингтонские мечтатели,
Пытаясь смерть народам принести.
Немало есть у нас их прихлебателей,
Которым Русь великая претит,
Но знаю точно мы гнилую братию
Сметём опять с народного пути.
Об авторе книги
Антонов Сергей Владимирович, родился 10 марта 1956 года в городе Рязани.
В 1963 году поступил в Рязанскую среднюю школу №36, которую окончил в 1973 году.
За юношеские годы очень много потратил времени на различные кружки и секции. Народные танцы, театральный кружок, филателия, фотокружок, изокружок, легкая атлетика, плавание, бокс, футбол, хоккей, шахматы, химический кружок, автомобильный кружок, стрелковый кружок, музыкальная школа по классу баяна и может быть ещё что-то, что уже запамятовал. Успехи были во многих видах спорта, но серьёзно так и ничем не занялся. В 9, 10 классах ходил на занятия в РВВКУС в школу «Юного связиста».
После окончания школы работал один год на Рязанском заводе конденсаторов слесарем-сборщиком и художником-оформителем. Одновременно учился на вечернем факультете Рязанского радиотехнического института.
В 1974 году поступил в Рязанское высшее военное командное училище связи имени Маршала Советского Союза М.В.Захарова, которое окончил в июле 1978 года.
Послужной список в рядах Вооруженных сил СССР и Российской Федерации
Начальник связи 34 отдельного танкового батальона ГСВГ г. Гюстров 1978-1980, (Л.И. Брежнев вывел 1000 танков из Германии. Наш батальон попал под эту акцию).
Начальник связи 34 отдельного танкового батальона ЗабВО, МНР Баганур 1980-1982,
Командир радиовзвода 384 танкового полка 42 гвардейской танковой дивизии Киевский ВО Днепропетровская обл. Гвардейское 1982-1983
Помощник начальника связи 42 гвардейской танковой дивизии Киевский ВО Днепропетровская обл Гвардейское 1983-1987,
Помощник начальника связи 28 арт полка, 40 общевойсковой армии Афганистан Шинданд 1987-1988. Участвовал в проводке 13 колонн и 2 боевых операциях.
Старший инженер 532 отдельного батальона связи 42 гвардейской танковой дивизии Киевский ВО Днепропетровская обл. Гвардейское 1988-1990,
Заместитель командира 2123 отдельного батальона радиоэлектронной борьбы по технической части ТуркВО Ашхабад Бикрова 1990-1994,
Начальник связи 211 гвардейской артиллеристской бригады 22 гвардейской общевойсковой армии Московский ВО Нижегородская обл. Мулино 1994-1998,
Начальник штаба 106 отдельного батальона радиоэлектронной борьбы 22 гвардейской общевойсковой армии Московский ВО Нижегородская обл. Мулино 1998-2001
После увольнения из рядов Вооруженных сил работал в ФГУ 388 военный госпиталь МВО Минобороны РФ инженером по ремонту (а по совместительству начальником штаба, мобистом и ещё не ведомо кем).
В октябре 2013 года переехал в Рязань и стал работать водителем, а после техником в отделе МТО филиала №6 ФГКУ «1586 ВКГ» МО РФ.
Государственные награды
медаль «За боевые заслуги»,
медаль «От благодарного Афганского народа»,
крест за участие в сражении,
медаль «Воин-интернационалист»,
медаль «10 лет Заурской революции»,
медаль «25 лет вывода войск из Афганистана»,
медаль «20 лет вывода войск из Афганистана»,
медаль «15 лет вывода войск из Афганистана»,
медаль «10 лет вывода войск из Афганистана»,
медали «За безупречную службу 2 и 3 степени»,
медаль «За отличие в воинской службе 1 степени»,
медаль «70 лет Вооруженным силам»,
медаль 90 лет войскам связи
знак «Гвардия»,
знак «Ветеран 42 гв ТД»,
знак «30 лет окончания РВВКУС»,
знак «Специалист 1 класса».
Женат, имеет двоих детей. Сын Алексей профессионально служит в полиции, дочь Юлия - дизайнер. Жена Антонова, урождённая Гераскина Ирина Константиновна.
Достижения:
- 2006 и 2010 гг. Участник конкурса «Северная лира», проводимого депутатом Гос. Думы А. Хинштейном и гл. редактором Литературной газеты Ю. Поляковым.
- 2008 г. Г. Дзержинск. Лауреат конкурса к 10ти-летию музея Н. Рубцова в номинации «Есть резон в том, что ты рождён поэтом».
- 2008 г. Г. Володарск. Лауреат конкурса творческих работ «Если бы я проснулся президентом» в номинации «Поэзия», проводимый территориальной избирательной комиссией Володарского района.
- 2008 г. Г. Дзержинск. Победитель конкурса «Книжки для малышки», проводимый еженедельником «Дзержинское время».
- 2008 г. Г Нижний Новгород. Лауреат епархиального конкурса «С душой к России».
- 2008 г. Участие в интернетовском международном конкурсе «Русский стиль»
- 2009 г. Участие в интернетовском международном конкурсе «Мастер RC-MIR»
- 2009 г. Г. Балахна. Участие в Епархиальном конкурсе «Мы – православные Нижегородцы».
- 2010 г. Г. Нижний Новгород. Участие в областной выставке, посвященной 65ти-летию победы в Великой Отечественной войне, проводимый фондом развития народных художественных промыслов Нижегородской области.
- 2011 г. Г. Павлово. Участие в 8-м межрегиональном фестивале поэзии «Во славу Отечества», проводимый отделом культуры и искусства администрации Павловского муниципального района Нижегородской области.
- 2011 г. Г. Нижний Новгород. Участие в областном проекте «Любить Отечество, как Минин!», проводимый правительством Нижегородской области.
- 2011 г. Г. Володарск. Лауреат конкурса, посвященного 55и-летию города Володарска в номинации «Цветное настроение», проводимого администрацией города.
- 2011 г. Дзержинск. Победитель конкурса «Растяпушки» за самые лучшие загадки для малышей, проводимого еженедельником «Дзержинское время».
- 2012 г. Участник всероссийского конкурса "Слово скорби"
Публикации:
- «Мамина книга» г. Иркутск. Стихи о маме. 2006 г. 224 стр. http://www.sunwind-group.narod.ru/contact.html
- «Мои мгновения войны». г. Дзержинск. Стихи об Афганской войне. 2008 г. 54 стр.
- «Как трепетно поёт душа» г. Дзержинск. Совместный сборник 3-х авторов. 2009 г. 140 стр.
- Альманах «Нижегородцы» г. Нижний Новгород. 2009 г. 308 стр.
- Альманах «Сейморечье» г. Володарск. 2009 г. 158 стр.
- «Когда война стучит в окно» г. Володарск. Стихи о войне. 2010 г. 106 стр.
- 3х-томник «Во имя жизни – от имени сердца» г. Орёл. Стихи поэтов с сайта СТИХИ. РУ, посвященных 65ти-летию победы в Великой Отечественной войне. 2010 г. http://www.stihi.ru/2010/03/04/7829
http://www.stihi.ru/avtor/sergejvetc&book=6#6
- Альманах «Я раскрашу город акварелью» г. Володарск. Стихи самобытных поэтов. 2011 г. 198 стр.
- «Больше века на страже здоровья», 115-ой годовщине образования 388 военного госпиталя посвящается. 2012 год.
- «85 лет в боевом строю». Годовщине образования 395 военного госпиталя. 2016 год. Перепечатка в 2018 году «86 в боевом строю».
Содержание
№№
пп Наименование стр
1 Всем павшим и живым 4
2 Патриот России 7
3 Герои первой Мировой 9
4 Трагедия генерала Самсонова 10
5 Преданная память 11
6 Подвиг казаков 12
7 Метастазы души 13
8 На этом кладбище в Париже 15
9 Крондштадт 17-го года 16
10 Прощальная 17
11 37-й год 18
12 Зимняя война 19
13 Накануне 20
14 Пять минут до войны 21
15 Забытые бои 22
16 Собирала на войну 24
17 Полк выходил из окруженья 26
18 Блокадный хлеб 27
19 Не прожитый век 28
20 Баллада о воине 29
21 Вызывая огонь на себя 30
22 Пожелтевшее фото 31
23 Боль Хатыни 32
24 Шальная пуля 33
25 Штрафбат 34
26 Встреча 35
27 Забывая помнить 36
28 Непохороненный 37
29 Дошли 38
30 Парад Победы 39
31 Минута памяти 40
32 Случайная встреча 41
33 Афганистан 43
34 Рейс Ташкент - Кабул 45
35 Ангел хранитель 47
36 Курорт 48
37 Разведка 49
38 Я убит под Кабулом 51
39 Случай на марше 53
40 Бабушкина икона 54
41 Письмо с войны 55
42 Третий тост 56
43 За тех, кто не вернулся 57
44 Серёжа 58
45 Однокурсники 59
46 Отец и сын 63
47 Дело было в разведке 65
48 Бадабер 67
49 Шинданд - Кандагар 69
50 Нас не всех ещё убили 71
51 Недетские игры 73
52 Осколок 74
53 Слеза 75
54 Мой друг 76
55 Долг 77
56 Солдаты России 78
57 Салам бача 79
58 Разговор по душам 80
59 15 февраля 82
60 Накануне войны 83
61 Пылающий Кавказ 84
62 Гибель империи 85
63 От Ромула до наших дней 86
64 Танки идут по надежде 89
65 Кто, если не мы 90
66 Когда война стучит в окно 91
67 Герой нашего времени 92
68 Бессмертные полки 93
69 Летят журавли и годы 94
70 Что было, что есть… Что будет? 95
71 Журавли 96
72 Офицерская молитва 97
73 Цветное потрясение 98
74 Пламя войны 100
75 Война не вечна на земле 101
76 Разные 102
77 Об авторе книги 103
78 Содержание 110
Сергей Владимирович АНТОНОВ
МЕТАСТАЗЫ ДУШИ
Сборник стихов
Технический редактор: Н.Ю. Ладыгина
Компьютерная верстка: С.В. Антонов
Дизайн обложки: С.В. Антонов
Корректор: С.В. Антонов
____________________________________________
Сдано в набор—.__.2018 г. Подписано в печать __ __.2018 г.
Формат 84х108 1/32. Гарнитура «Times New Roman». Печать офсетная. Бумага «Гознак».Тираж 5 экз. Заказ ____.
Рязань ул. Семинарская д.