Елена:
Офелия!
Внезапен, как всегда, пустой апрель.
И пыльный суховей в пустыне жуткой.
В сожжённой яме ищет норку шмель,
Взрывая чёрный пепел пухлой грудкой.
Сухой грозой отмечен переход
От часа икс к суровой точке игрек.
Словами, пылью – чем?! – набитый рот
Сведён гримасой смеха диких игр,
Где на кон – всё. И падает орлом
Весёлому сопернику удача.
В стене дыра, и в черепе пролом,
И два отверстия открытые – для плача.
Офелия! Зачем опять? Зачем?
Снегирь напрасный на зелёной ветке.
Мы пленники одних и тех же тем,
Суха поилка в нашей старой клетке.
Лишь через миллион тягучих лет
Наступит май. Нагрянет отрезвленье
В чужом пиру. И смоет смертный бред,
И смертный грех, и смертью отравленье.
1995 год. Из книги «Шар времени»
Лара:
И вдруг увидится пастельный окоём
Песков зыбучих и преданий диких.
Офелия... Да ты здесь ни при чём –
Как нежность снов – прекрасных, но безликих.
А смертный грех... Он, как песок, сыпуч –
Запутался стотысячной песчинкой.
И только небо... Небо из-за туч
Нависнет на глазах смешной слезинкой.
Елена:
Офелия… увядшего венка
Густая прель. Он, видно, из-под снега…
Ступай себе – стопа твоя легка.
И в смерти есть спасительная нега.
И смертный грех давно ушёл в песок,
Слезами неуёмными политый.
И небо – от земли на волосок –
Печалью снов младенческих повито.
2015
Из книги "Камертон" (2017)