Вечер, согретый сибирской горечью,
Легче прожить одному,
Чем в компании
Грустных людей, озабоченных мелочью
Жизни больше,
Чем её пониманием.
И здесь, среди пьяно-косноязычных
Места мне нет,
Как и девочке в красном.
Лучше оставить разговоры о личном,
С дурной головой
Это небезопасно.
Вот я пластилиновыми руками
Струны ласкаю,
Пою и мучаюсь.
Что же скрывают улыбка с глазами?
Что же мне делать
С несчастным случаем?
И дёрнул же чёрт пойти за тобой.
Куда? На край света,
Подумаешь, малость.
Но Земля стала плоской пустой строкой,
И нам на ней места,
Увы, не осталось.
Нам час до рассвета (быть может конца),
Но ты не спешишь.
Оставайся подольше.
Ты скажешь, что блеф всё и ложь подлеца.
Ну что же,
И ты ведь меня не лучше.
Ну что же, пора расставаться, мой друг,
И сердце вымачивать
В сибирской горечи.
Прожить я успел не мало разлук,
И будут меня
Ещё сотни мучить.
Последний аккорд разобьётся о пол,
И всё замолчит
В спокойствии мнимом.
А девочке той уж задрали подол,
Лицо в беспокойстве
Бестактно-милом.
Нет, я не уйду, мне всё это не ново:
Ни люди, ни место,
Ни бесстыдство и грязь.
Вот только шепну ей прощальное слово:
«Не бойся, дитя,
Все умрём, веселясь».
22.12.2017