Подтает снег, я во дворе слеплю
снеговика. И назову - Емеля.
Простое и понятное люблю,
к нему никак прорваться не умея.
Меж мусоркой и серией ларьков,
близ хлама из поддонов и коробок
восстанет он. Раз нету угольков,
глаза Емеле сделаю из пробок.
Пакет «Бристоля» станет колпаком.
А в остальном - пускай предстанет голым.
И тайный знак впишу в срединный ком -
евреи бы сказали: это Голем.
В ряду творений неживого нет.
Теперь, благодаря моим стараньям,
легко следить, как этот грязный снег
нальётся жизнью собственной и странной.
Простое и понятное люблю.
Остановлю его, пока не поздно -
и с детворой снежками разбомблю.
Я всё испортил,
всё опять не просто.