Бредет мужчина по пустыне
Давно он шел, или же ныне…
Но, направленье соблюдая.
Идет барханы огибая.
Как он в пустыне оказался?
Верблюд издох? Иль джип сломался?
А может, выпал средь маршрута,
Он с самолета, с парашютом?
Погодка – блеск, и солнце тоже,
Слепит глаза и палит кожу.
Спасительные облака
На горизонте лишь, пока.
Промчался час, мужик идет,
Во всю «под ложечкой сосет».
Не плохо бы воды чуток
Стакан–другой, ну хоть глоток.
Хоть проходящий ветерок,
С собою тучку приволок,
Что солнце село в облака…
Не сильно «греет» мужика.
Совсем идти он притомился,
В который раз уже свалился.
В истерике чуток побился,
Встал на колени и взмолился:
– Господь, Владыка, Боже, Отче!
Узри меня, средь паствы прочей.
Который час, уж жажда мучит,
Пошли воды, хотя б глоточек.
И вот, пока мужик молился,
Просвет, средь облаков случился,
С небес упавши… братцы–святы!
Втыкается в песок лопата.
На ней написано: «Копай,
Да рот, пошире разевай».
Мужик, был до работы хваткий,
И стал песок копать лопаткой.
Как больше метра углубился,
Песочек влажный появился.
Воспрял он духом, встрепенулся,
Чуть глубже, на родник наткнулся.
Попил, умылся, освежился,
К песчаной куче прислонился,
И к небесам, он обратился:
Спасибо, господи, напился!
Блаженно отдыхал пока,
Вновь просветлели облака.
И голос, где–то позади:
– Подкинь лопату и иди.
Мужик от страха поперхнулся,
Вскочил, по кругу оглянулся.
Но, не увидев никого,
Пришел к тому, что – божество.
И не вступая с ним в дебаты,
Послушно бросил вверх лопату.
Она немного покрутилась,
А после, вовсе растворилась.
Пошел мужик, в мозгу свербело,
Как объяснить? Что это было?
То ж, не мираж… ведь он попил,
Рубаху даже намочил.
Его с мозгами диалог,
Я, весь тут привести, не смог.
Ведь он идет, часов уж шесть,
Давно и сильно хочет есть.
Его уж силы оставляют.
И вновь он, к господу взывает.
И так же, как и раньше было,
Средь туч, лучом дыру пробило.
Пред мужиком, братишки–святы!
Опять втыкается лопата.
На ней написано: «Копай,
Да рот пошире разевай».
Копает не жалея сил,
Уже два метра «пробурил».
В поту спина, со лба льет градом,
Но показалась все ж «награда».
Мандраж, от радости пробил,
Ремень, лопатой зацепил.
А потянув за ремешок,
Извлек, с провизией мешок.
Вникать не стал, лишившись сил,
Кто, тот мешок в песках зарыл.
Лишь молча поглощал припас,
Который там, солдат припас.
Поел мужик, спасибо богу!
Теперь продолжит он дорогу.
И выразив «респект» солдату…
Услышал вновь: – Верни лопату!
Опять картина повторилась,
Лопата в небе растворилась.
Но, в этот раз, мужик наш, знал.
Спокойней действо воспринял.
Передохнув еще немного,
Пошел он вновь, своей дорогой.
И как в таких местах бывает,
Бубнит под нос и рассуждает:
Пить сильно захотел, взмолился,
Нашел родник и в нем напился.
Дошло до судорог кишок, –
Нашел с провизией мешок.
А что, если экспромта ради,
Мольбы продолжить на ночь глядя.
Ведь СЕКСА(!) нету у меня,
Считай – уже четыре дня.
От этой мысли оступился,
И господу, опять взмолился.
ЕМУ ж и это по плечу…
Господь! ...Я трахаться хочу.
И как уже не раз бывало,
Вновь тучи – солнцем разорвало,
Лопату скинули обратно,
Что делать? (Всем уже понятно).
Мужик, связавшись с той лопатой,
Копает словно экскаватор.
И вглубь копает он, и вдоль,
Да только что–то толку – «ноль».
Сколь прокапал? Судите сами.
Допустим, измерять «кубами».
Так почитай, кубов уж десять,
Сумел лопатой «перевесить».
Что ищет, наш мужик не знал,
Да только выдохся, устал.
Сидит на дне он, котлована,
Отплевываясь беспрестанно.
Понять не мог, как не пытался,
Ведь он копал, потел, старался.
За каждый кубометр сражался,
Совсем устал… нет, – УМОТАЛСЯ!
Другое слово (каждый знает)
Все его чувства отражает.
Но список этих слов, «де–юре»
«Де–факто» – не пройдут цензуру.
Пока он в мыслях ковырялся,
Башкой на руки опирался…
Вдруг тот же голос, будто брату:
…Ну что ж, теперь верни лопату.