Проснёшься утром – и мечись полдня,
лови мальков в садке стихотворений;
трагедия нелепая моя
здесь офигенней всяких Ифигений.
А впрочем, ведь сюжет ее не нов:
неважно, хоть в Тавриду, хоть в Авлиду,
везут меня на ловлю новых слов
в чужую землю забывать обиды.
Такому-то закланью кто не рад!
Хотя постойте – я ему не рада,
смотрю из зебровидного окна
на полосатый мир тоскливым взглядом.
Разгадка тут простая – жалюзи,
а не проделки демонов опасных,
замуровали! – ну так что ж, грызи,
(не прогрызешь дыру в дискурсе власти).
Грызу тоску, что сладкий козинак,
топчу мечты рассыпанное просо,
и образ Ваш, мой добрый друг и враг,
слегка расцвел, но малость поистерся.
А мир широк, в нём, знаешь, сила, брат,
не всё же завывать лидийским ладом!
И коль Орест прибудут и Пилад,
скажите, что спасать меня не надо,
сама себе расшибла лоб и бровь,
сама себе и выпишу лекарство:
из парочки «коварство и любовь»
порою надо выбирать коварство.