Душа моя кричала по ночам
и тела маску утром одевала.
Шла, улыбаясь снова, к палачам
и, их терпенье, может быть, пытала.
Под маской тела было ей легко -
порою лгать и часто притворяться...
И видеть мир сквозь мутное стекло,
чья муть, всё не хотела, растворяться.
Без ясности, блуждания души
вели к непоправимейшим ошибкам,
которыми вершилось дело лжи,
а жажда правды мучила так шибко.
И мучает... О, если бы припасть
нам всем, к её Источнику Живому,
испить восторг, её святую сласть,
и вся бы жизнь - пошла бы по другому.