1. Рубиновым цветом взрываются звезды
На Спасском, Никольском и Троицком шпилях,
Открыты молитвам подворья, погосты…
Российский орел, расправляющий крылья,
Который уж раз обернулся на запад,
И рубит прославленным скипетром в лапах,
И взором палит иноземные дали,
Щитом защищает селенья печали,
Деревни тоски, города из надежды,
Забытые всеми разбитые хаты…
Рожденный в России – всегда виноватый,
Всегда твердолобый, короче, мятежный.
Окрасились алым рубиновы звезды,
То век двадцать первый, меняющий нравы,
Положит в могилы кровавые розы
Под строчки «Молитвы» стихов Окуджавы.
А нам бы весны на сгнивающем свете,
Цветущие вишни, рожденные дети
Чтоб жизнью Россию наполнили, счастьем…
Мы силой сердец никогда не погаснем,
И значит в ноябрьскую первую стужу
Проснется от крепкого сна не страна
При слове зловещем: святая война,
А русский народ, надрывающий душу.
2. Бывал на майдане агоний Украйны,
Сквозь Сирию видел у абрамсов дуло,
В Крыму затирал европейские грани
И ставил на место наглеющих турок
Разведчик российский по имени Платов.
Его то в Китай, то в Корею когда-то
Забросит Бачурино краткой шифровкой.
В итоге, герой - для прибалтов иголка...
Подслушивал НАТО в скучающей Нарве.
«Не дремлет Атлантика - нагло решила
Свое на Пальмиру бесстыжее рыло
Засунуть, чтоб вытоптать русские лавры», -
Сигналил разведчик в московские дали
Двадцатого дня ноября рокового -
В ответ: «Принимаются меры - не ждали», -
Пищало в шифровщике тихое слово.
От ядерной стали ломились границы,
Ежами щетинились лица убийцы.
«Учения, - вновь СиЭнЭн продается,
А дальше по тексту. - Корея в колодце
Из санкций на север, импичмента югу...
Добились, ведь fallon... российский медведь
И лапы свои загребущие впредь
Не сунет в закон демократов, зверюга».
3. Зарядье московское, мост над обрывом -
Парящее облако, Русь золотая...
Сквозь стекла втроем на Москву сиротливо
Смотрели фигуры при галстуках, зная,
Что где-то под Нарвой расправлены флаги
Из полос и звезд, а по сальной бумаге,
Как окорок, палец скользит секретарский
И щурятся в карту свинячии глазки.
«Нам Платов шифровкой», - напомнил Ижоров
Филип - для бачуринских главный начальник.
«А Платов не врет», - удрученно мычали
Мидович Спартак и Чаданов, который
Крестился на купол собора Христова
И выдал: «Границы удержат атаку,
Гасите огни, батальоны готовы,
За матушку Русь отдадут и рубаху,
И головы сложат солдаты отчизны, -
Вздыхает. - Горящие хаты да избы...
Так в чем же, Господь, пред тобой виноваты?»
«Постой-ка, - перечил глава дипломатов
Мидович, табачную гарь выдыхая. -
Войну не одобрят в ООНе, террор
Подпишет народу, стране приговор».
«Ну, значит решайте проблемы за чаем, -
Съязвил, перебив дипломата, Ижоров,
Добавил: «Речами уже не исправим,
Чаданов, командуй, Корея сурово
Поддержит с востока, ракеты натравит».
«О чем вы, ребятки, я буду в Китае! -
Воскликнул Мидович. - Китай зарешает!»
«Им всем наплевать, ведь там нехристи, веришь, -
Опять выдахает Чаданов. - Потери...»
«Разжалуем нефти китайцам и газа,
Они усмирят ожиревших сознанье», -
Не сдался Мидович. «Вот коль Зауралье
Сдадим желторотым - защитники сразу
Там как?.. Зарешают?» - Ижоров смеется.
«Дибилы... - Спартак прошептал. - Ну а впрочем
Вы правы. Россию продать за червонцы
Восточному тиргу, конечно, не очень.
Подумаем дальше, ракеты - не выход...»
Шаги на мосту отзываются тихо
Щелчками минут - марширует к фигурам
Сутулая тень потаенной натуры:
«Товарищ Ижоров, приказ, рапортую
Шифровку от Платова: сломлен Донбасс
Армату к границам, молитесь на Спас».
Чаданов: «Господь, не оставь золотую...»
4. На Нарве-реке старики-бастионы
Веками хранили заветные тайны,
Горбами молчали. Лишь Пакс - непокорный
Фонтаном прикрыл незажившие раны.
В кругу фонарей, что короной триумфа
Сияли, собрались шпионы из клуба
Дежурной разведки, фронта обсуждали,
И Платов сказал: «Забывайте печали:
Над родиной нашей разносится эхо
Набата войны. Нам дано возродиться?
Готовы солдаты, померкли столицы,
Хоть мирная жизнь - идеал человека,
Война как картинка медийная стала...
Нам плюнули в лица пакетами санкций -
Народ устоял, он ковался металлом.
А помните: мы на заре федераций
Создали союз евразийский, ребята?..
Ярлык на России: она виновата.
Валдайские речи прибавили силы:
Спасти Междуречье - задача России,
Пункт первый для мирного неба над нами.
- Такие победы, увы, не простят -
В наш адрес я слышал. - Готовьтесь к гостям.
Россию затопчут, сомнут сапогами.
Пускай своих жен обучают готовке,
Мы варим российские щи без войны.
Народ не желает стрелять из винтовки,
Народу живые дороже сыны.
Я Кремль подготовил к глухой обороне,
Москва согласилась: словами ладоней
Сложившийся кризис никак не уладить.
Но выход нашел я, берите тетради:
Мы будем без крови, мы будем культурно
Союз европейский под корень мотыжить.
Даешь саботаж! Так даешь? Я не слышу».
«Даешь!» - поддержали на Паксе фигуры.
«Нам нужно напомнить Европе про Брексит, -
Собравшийся Платов продолжил беседу. -
Европу волнения, знаете, бесят...
Я Лондон зажгу, ну а вы уж по следу
Готовьте Германию, Францию, Польшу...
Ребята, не смею задерживать дольше.
«Даешь саботаж!» - лишь запомните фразу,
Он сдержит с Атлантики мира заразу».
Горят фонари на немом бастионе,
Но видно не пробил трагический час.
Ждет окорок-палец на кнопке приказ,
А Платов - до Лондона, ждет на перроне.
5. Товарищ Британец, - скандировал Платов
В районе Ньюхэма на Стрэдфорской сцене. –
Нас медленно травят Брюссельские взгляды,
Им больше народ, к сожаленью, не ценен.
Мы пашем на бедные страны Европы,
А нас из домов выживают холопы -
Приплывшие беженцы, годные только
Слоняться по улицам. Кто же подонки?
Правительство? Может, сама королева?
Окститесь, в Брюсселе во всем виноваты.
Мы сделали выбор, друзья, демократы.
А Брексита нет – вот он повод для гнева».
Раскатистым ревом толпа поддержала
Разведчика Платова. Он продолжает:
«У них разговоры - нас душат под шквалом
Пустых обещаний о будущем рае.
Мой выбор известен, я - гордый британец -
Хочу, чтоб свободы окрасил багрянец
Ангийскую мощь! Что же ты выбираешь?
Прогнивший союз? Он тебя, иссушая,
Сгниет, как и Англию. С сытой ухмылкой
Согнет за посление евро в калач.
У них - разговоры, а мы... что же? Плачь?!
За жизнь, за свободу сражаются пылко!»
Он рвал на себе за Россию рубаху
И, красную будку толкая в толпу,
Готов хоть под пули, готов хоть на плаху...
А Лондон, услышав немую мольбу,
Огонь недовольств разжигал, но свечами -
Политики в стахе чудес обещали.
У Платова выхода нет: беспорядки
Ножом перочинным, стрельбой из рогатки
Союз Европейский на дно не отправят...
Тогда, на зеленом мосту у Биг Бена,
Разведчик, свободы спасая из плена,
Английским народом стучался в парламент:
«Где ваши монархи? Мы сделали выбор:
Стране - независимость, Брексит, свободу!» -
Полиции цепи бунтующих глыба
Давила. А Платов: «Пустите, уроды,
В Вестминстер! Законом парламент - народный!
Брюссельские псы! Коли я неугодный,
Стреляйте» - и голову прямо под дуло
Дрожащему мальчику в форме... От гула
Стрельбы озверела толпа. «Золотая...
Жива...» - умирающий Платов вздохнул.
В аббатсве Ижоров - винтовку к окну
И выдавил: «Платов, дороги до рая...»
6. Весна над Москвою встречает рассветом
Зарядье, с моста уходили фигуры:
Один - при погонах, другой - с сигаретой.
Их лица - задумчивы, даже угрюмы.
«... Ижоров шифровкой, - слова дипломата
Мидовича. - «Рухнул союз демократов,
А мы уж хороним солдатов отчизны...
Выходит: Европа полна оптимизма,
Надежд на свободное, светлое завтра.
Мы начали... Но разгорелось бы пламя
Коль жили б счастливо там? - машет руками. -
Выходит, Россия опять виновата...»
Чаданов ответил: «А кто же безгрешен?
Лишь русский веками замаливал кровью
Грехи перед миром. Россию утешит
Господь и положит всем нам к изголовью
Прощения красные розы в итоге.
Страдалица-Русь, ты всегда на пороге
Разгрома, войны, но, всегда выживая,
Как феникс рождаешься... Платову - рая».
Вразвалку ушли от моста над обрывом
Один - с сигаретой, в погонах - второй.
Хохочет весна за столицу надрывно...
Куранты о мире звонят над страной!