Глава 1.
Век ...надцатый... Всё только ради нас.
Я достаю и перья, и чернила.
Представлю время в профиль и в анфас,
Когда оно с тобою нас любило.
Тогда и выторговал у него я шанс,
Став баловнем судьбы, поймавшим случай.
Сел в проходящий старый дилижанс
Со связкою надежд и ожиданий кучей...
Я взял с собою наставления отца,
Взял саблю и письмо его к тому же
Для, мне впоследствии, так нужного лица:
Он - кто не раболепствует, а служит.
В гвардейский полк рекомендован я,
Чей командир теперешний был дружен
С моим отцом. А старые друзья...
ДРУЗЬЯ!.. так ценят это слово - "нужен"!
Я пылок, храбр, да и надежд не чужд -
Я молод! Значит, что? - самоуверен!
Препятствия? Скажите, что за чушь!
Умею фехтовать, по крайней мере.
Отец блгословив, отправил в путь,
И матушке я обещал учиться
Всему, что мне откроет жизни суть.
И с этим грузом поскакал в столицу.
Мой сивый мерин помнил прошлый век -
Я привязал его за дилижансом.
Его любя, ценил я труд калек -
Любовь мне Богом выдана авансом.
Я всех любил... Кто не перечил мне!
Всему виной мой вспыльчивый характер.
Но был доволен этим я вполне -
Я не философ, а скорее практик.
Я защищал всё, что вокруг меня,
Всё то, что как-то, но меня касалось.
Вот взять хотя бы моего коня -
Пусть жить ему совсем чуть-чуть осталось.
На станции, ему задав овса,
Услышал про него нелестный отклик.
Коснулся гнев тут моего лица -
Стерпеть, скажите, разве это мог ли?
- Чем, сударь мой, не нравится вам цвет?
Конь оскорблён и хочет извинений!
- Мой мальчик, он прекрасен, спору нет.
И я не против ваших предпочтений.
Друг другу вы подходите вполне -
Конь своего хозяина достоин.
- Должны вы извинений, сударь, мне!
- Вы успокойтесь, сударь...
- Я спокоен!
А вот мой конь испытывает гнев.
А тот овсом лишь хрумкал отрешённо.
- Сейчас, сейчас он выскажет, поев!
А тот рыгнул лишь удовлетворённо.
Тут незнакомец взялся за бока,
Откинулся и разразился смехом.
- Я, сударь, вас не отпущу пока
Не извинитесь!
- Всё, мне нужно ехать!
- Вы, сударь, трус! - из ножен саблю вон.
- Да ты не успокоишься, мальчишка! -
И видно, что он тоже был взбешён:
- Я - трус? По-моему, ты разошёлся слишком!
И он из ножен саблю потянул
И, оглянувшись, с головы снял кивер.
Не видел я кому он подмигнул.
- Всё, из себя меня уже ты вывел!
Два выпада успел лишь сделать я.
Потом... не помню после яркой вспышки.
Карета... ручка дамская... но чья?
- Он жив?
- Он молод! Даже молод слишком.
Что за бумага у него торчит?
Письмо? А ну-ка! К князю Луговскому?
Ну что ж, оно и нам не повредит.
Мальчишку отнесите на солому.
- За вами не подослан он следить?
Мне граф сказал, что вы на подозрении.
- Сударыня, прошу меня простить,
Останьтесь лучше при своём сомнении.
Мальчишка странен, но не более того.
И судя по письму он прибыл с юга -
Пусть из зажиточных, но он из казаков.
- Но казаки стоят все друг за друга.
Князь Луговской?.. Письмо как раз ему.
А как зовут мальчишку-забияку?
- Фамилия Сабир. И судя по всему,
Большой любитель ввязываться в драку.
С соломы встав, и двигаясь вперёд,
Свидетелем невольным оказался
Их разговора, думая: "Вот-вот
Я грохнусь здесь", но на ногах держался.
- Смешно! Сабир? Что ж, Ропшин, мне пора.
И вы бы тоже к графу поспешили.
- Меня, миледи, граф ждёт лишь с утра.
Инструкции, надеюсь, не забыли?
В Крыму вас встретят. Наш "единорог",
Надеюсь, по-достоинству оценят.
Сейчас война - надзор в пути там строг...
- А ждут меня и в Лондоне и в Вене.
Меня волнует, Ропшин, лишь одно:
Сей казачок случайный ли попутчик?
- Сударыня, мне как-то всё равно.
Граф утром ждёт.
- Езжали бы вы лучше.
Ведь до утра и будете скакать...
А я гляжу, мальчишка-то настырен, -
И стала занавески закрывать
В карете:
- Завершите дело миром.
Хотя... его могли бы проучить...
- И вы умрете на глазах у дамы.
Сашко словами не привык сорить!
- Нет, невозможно до чего упрямый! -
И незнакомец даже сделал шаг.
- Оставьте же! И поспешите к графу, -
И подала она вознице знак.
- Да, выбор мне принадлежит по праву, -
Тот, развернувшись, оседлал коня.
Они помчались в разных направлениях.
- Куда ты, трус? Трус! Слышишь ли меня?..
Ещё там что-то в крепких выражениях.
Хотел за ним уже бежать Сашко,
Но поплыли круги перед глазами.
Три первых шага сделал он легко,
А дальше ноги подогнулись сами.
- Трус! Убежал! Какой он дворянин? -
Сознание словами уплывало.
Упрямство же ещё боролось с ним -
Впасть в забытьё оно не позволяло.
- Ещё скрестятся сабли и пути.
Пока же мне собой заняться нужно:
- Эй, кто там? Помогите мне дойти, -
Откинулся и выдохнул натужно.
Рецепт быть должен где-то в узелке,
Написанный мне маменькой, бальзама.
Встать помогли, повис я на слуге,
Ногами путаясь, но шёл почти что прямо.
Я написал, что нужно было мне,
Ещё вино туда же я добавил -
Ведь говорят, что истина в вине.
Я не намерен отступать от правил.
Хозяин как услужлив! Невдомёк
Ему, что раскусил его старанья -
Ведь каждый проведенный здесь денёк
Чего-то стоит, а деньга всех манит!
Но матушкин бальзам творец чудес -
Как на собаке заживляет раны.
И у Сашко не так уж много средств -
Деньгами не полны его карманы.
Лизнула горизонт едва заря,
Петух взлетел на дрын, её встречая.
И я вскочил, ему благодаря:
- Сашко Сабир, поешь и выступаем!
Хозяину я оплатил постой.
Вдруг мысль меня шальная посетила -
Руками пробежался: "Нет, постой,
А где письмо? Египетская сила!"
Обшарил всё. Письма, конечно, нет!
"Но толку что с него лицу другому?
Дорогу мне лишь открывает в свет.
И с чем идти мне к князю Луговскому?"
- Скорей всего тот чёрный человек
Его и спёр, - мне высказал хозяин. -
Я не хотел..., но он меня привлек.
- Не вашей ли рукой и был я ранен?
Он покраснел, замялся, но сказал:
- Его слуге обязаны вы раной.
А сам потом он вас и обыскал,
Попутно разговаривая с дамой.
Да, точно, он письмо и прихватил.
Не рано ли вы собрались в дорогу?
Достанет ли у вас, мой сударь, сил?
- В порядке я, - и сунул в стремя ногу.