В печали я, когда вокруг,
Лишь только бури злобной звук,
Иные звуки, как-то, сникли,
Тогда бегу к своей реке,
Где в самом дальнем уголке,
От шума бурь давно отвыкли.
Там среди скал и средь дерев,
Иной мне слышится напев:
Шумы берёз и скал угрюмость.
Присяду я на камень тот,
Где мы с тобой в какой-то год,
Греша порой, знавали юность.
Тропинка та, что в высь вела,
Давно травою заросла,
А речка вовсе обмелела.
Давно ты в стане старых дев,
И я, как сыч тот, поседел,
Как будто кто осыпал мелом.