Столетний бор,вечерний сумрак пряный,
Как воплощение смутного,и грозного огня,
И выплывают из расщелин окаянных,
Про образы манящие меня.
И горько чувствуя себя среди наживы,
Как на току моих бумажных дней,
Под терпкий запах сложенной поживы.
Среди бегущих призрачных огней.
И вновь стоять у тёмных лиц в аллее,
И мысли заклинать без звучными словами,
И образ прошлого не станет мне милее,
Шурша листвой у них над головами.
Я знаю,что ни кто не ведал про истоки,
Далёких не понятных мне картин,
Я не стараюсь брать у них уроки,
С запретным слогом слушать сплин.
Я горько чувствую раскавания чужие,
Я все свои в залог давно отдал,
Но в полночь за окном три бабочки кружили,
Для тех кто в тайну верил и страдал.
Мне щёки лижет мягкий воздух сосен,
Владея истиной в душе своей,
И на прощанье осень в руки вложит,
Последний лист судьбы утраченной моей.