Дед начал так: - Чего гневишь ты Бога?
Я с этикетом вашим не знаком.
Ты говоришь, что не везет во многом?
Отвечу тебе русским языком!
Ты пробуждаешься под трели птиц весенних.
Перед тобой рассвет - благоговей!
Всё солнце мира для тебя играет
Дудуком радужно-ласкающих лучей.
Ты говоришь, что повидала всякое?!
И жизнь твоя безмерно тяжела?
Ты ничего не видела, внучатка,
И всем твоим рыданьям - грош цена.
Нет в жизни ничего ужасней часа,
Когда за карточки в блокаду гибнет мать!
Когда сестренка от недоедания,
Навечно засыпает на полатях!
Не видела, как брат идет на брата!
И как младенцев крутят на штыках!
И дочь твою не посадили на кол,
За то, что знамя спрятала в сенцах!
Не знаешь геноцида и террора!
Не знаешь Яр, тонувший во крови!
И гетто для тебя всего лишь слово!
А расовая чистка - только миф!
А белорусы?! Заживо горели,
Прижавшись, молча, от плеча к плечу.
И даже дети плакать не посмели,
Не дав надежд хмельному палачу!
С тебя, вживую, не снимали скальпа!
Не выжигали на спине звезду!
И волоча за скакуном, не разбивали в мясо,
За то, что раненых ты прятала в лесу.
А Бухвенвальд, Освенциум, Дахау?!
Все нации! Весь мир не перечесть!
И газовые камеры по плану.
И прах, несущихся по воздуху, костей!
А вот с груди твоей срывают пацаненка
И ты кричишь в бреду грузовику: - Постой!!!
- Ванюша! Сын! Запомни, ты - Федооооотов!
Ты из Ростооова! Руууусский ты, сынок...
Есть миллионы тех, кто не вернулся,
С навязанной врагами нам войны.
А те, кто выжил, в рукопашном бьются
Во снах, не покидая высоты!
Ты говоришь, что повидала всякое?!
И жизнь твоя безмерно тяжела?
Стыдись! И в пол клонись Героям Мира!
И не позорь победы ордена!