СТРАХ БОЖИЙ (может быть пьеса)
Действующие лица: он, она, они
Он: Я в жизни любил трёх женщин. Маму, жену и тебя. Ты приходила ко мне на работу и рисовала меня. Мы курили мои сигареты во дворе и пили кофе из термоса. Я учил тебя жить без денег, без правил и без границ. Свободе тебя учил. А ты как на солнце на меня смотрела и спрашивала: почему я бросил?
Она: Очень много вермута в холодный ноябрь.В подвале советской пятиэтажки так неудобно стоять на коленях. У твоей жены несчастные глаза и сын отличник. Я слушаю как трезвонит телефон в прихожей. Бабуля отвечает, что меня нет дома. Для тебя меня нет дома. Я другого найду. Друга твоего, например.
Он: А можно её? Её можно?
Они: Нельзя её! Её нет дома.
Она: Я приходила к тебе в восточную лавку после учёбы и вместо. С предлогом и без. Я старалась приходить пореже, но получалось – почти каждый день. Я делала вид, что рисую и что мне интересен товар. На самом деле я слушала, как ты стучишь в барабан своими тонкими белыми пальцами и ждала, пока закончится рабочий день, и мы пойдём под дождём в подворотню пить балтику тройку - тёмное горькое дешёвое пиво. И будет холодно, и можно будет после второй сесть тебе на колени и трогать твои плечи через зелёный свитер, который связала жена.
Она: А можно его? Его можно?
Они: Нельзя его!
Он: Мы мчим по трассе летом с открытыми окнами. Ты засовываешь мне в рот клубнику со сливками. Меня с рук никто никогда не кормил. Сладко так, вкусно, эротично. Мы виски пьём и танцуем в толпе на песке, а ты на моих плечах сидела и все друзья видели.
Она: Задрала ноги в коротком платье на спинку кресел в пустом кинотеатре, мартини с горла пью, пока не выгонят. Тебе нельзя, ты за рулём. Смотри на ноги мои голые до самых трусов. Тебе нельзя, ты Бога боишься. Хорошо, когда есть друг безотказный, который вещи возит, еду покупает, гвоздь вобьёт, с ребёнком понянчиться. А любовники капризные… Подружка говорит, что нельзя пацана за *** так долго водить, а то быть беде.
Он: А можно её? Её можно?
Они: Нельзя её!
Он: Пешком в северный тебя провожал, чтобы подольше. Я скучаю по героину. У меня гепатит. Я совсем завязал. А мой приятель всё бросил и торчит по вене с какой-то любимой бабой. У неё трое детей. А я каждый день завидую ему … Ты знаешь, что такое страх божий?
Она: По кладбищу ночью романтично гулять с тем, кого хочешь. Есть предлог взяться за руку. С тобой так много приходится о чепухе говорить, потому что нельзя целоваться. Ты везёшь меня в страну к моему любовнику. Я флиртую с тобой, и мне кажется, тебе этого достаточно. Платоническая любовь – это же не считается?
Она: А можно его? Его можно?
Они: Нельзя его!
Он: Я забрал тебя на границе. В метель ты тащила ребёнка и вещи в мешках пешком. Как цыганка. И я вёз тебя в тесной четвёрке и твою мамашу и дочку твою от кого-то, кто о тебе не заботился. А я забочусь о тебе уже 9 лет. Вчера привёз багажник конфет, а ты меня в засос так и не поцеловала. Ты его целуешь, а мной пользуешься!
Она: На новый год в гости к тебе пришла с другом твоим. В кота вцепилась, молчу и думаю, как бы от стыда не откинуться. Смотрю на сыночка твоего маленького, на жену костлявую не красивую. Ем её вкусные салатики… Она никогда не работала.
Он: Когда мой сын вырастет, я вернусь с ним в Африку, а пока ему только 10 и мы ездим автостопом в Петербург. Я беру его на трассу, хоть жена и переживает. Я почти свободен.
Он: А можно её? Её можно?
Они: Нельзя её!
Она: Я брюхатая, тяжёлая, еле хожу. Ремонт к родам капитальный не успеваем доделать. Надо стяжку заливать. Звоню тебе, прошу помочь: сделать срочно со скидкой за мои глаза красивые. Муж меня к тебе ревнует, но соглашается, потому что жадный. А я по полу этому ходить буду каждый день. По рукам твоим.
Он: Соседи шепчутся, что я на две семьи живу. А у меня секса не было 5 лет уже. Я даже не мастурбирую – забыл. Гружу кульки твои бесконечные, коробки, деточку и везу к подружке. Тебе жить негде опять. Твой парень ревнует, потому и не помогает, и к себе не берёт. Когда я говорю тебе: «Да», кому-то в тоже время отказываю. Ты помнишь об этом? Как ты думаешь, смогу ли сделать тебе больно?
Она: А можно его? Его можно?
Они: Нельзя его!
Она: С утра открыла магазин, ещё не подняла ставни. Замазала синяки под глазами, закапалась и медленно крашу ресницы. Завиваю их вверх, выше и выше…Чтобы никто не догадался сколько ночью я спала, а сколько плакала. Ты входишь и говоришь: «Больше никогда мне не звони». Я не отводя глаз от зеркала, отвечаю: «Хорошо».