Я тебе никто

Утро бьёт в стекло, снегу намело, как же тяжело
выползать из снов, где всегда легко, где всегда тепло.
Завтрак мимо рта, покорми кота, сумка, но не та,
лёд и скользота, пробки у моста, мрак и суета.
Порции людей разбивает день, каждому квадрат,
Станции гудят, выстроены в ряд, что-то говорят,
стук клавиатур, шепчет в монитор офисный планктон:
я тебе никто, я тебе никто, я тебе никто

Каждый человек – это человек, даже если снег,
даже если бег, двадцать первый век, голубой хайтек,
даже если он, всё оставив «за», слова не сказав,
едет на вокзал, едет на вокзал, едет на вокзал.
Поезд это крот, роет огород, никого не ждёт,
набирает ход, набирает ход, набирает ход,
выбивает дробь, тах-тах-тах-тах-тах, тох-тох-тох-тох-тох,
я тебе никто, я тебе никто, я тебе никто

Поезд – режиссёр, что снимает всё с вырванным концом.
Он же - молодцом, с каменным лицом, ну почти как Цой,
лёгкий как Дин Рид, как Ромен Гари, в уши эмпэтри,
у него внутри – древний Рим горит, угли, пустыри.
Это всё она (он уже не пьёт, скоро будет год)
врезалась в него будто самолёт, бешеный пилот,
в уши чьи течёт слов теперь её воздух золотой
я тебе никто, я тебе никто, я тебе никто

Он выходит в мир, белый как кефир, в решето квартир,
(ночь погасит их выстрелом прямым, будто это тир)
и последний бомж скажет «зря ты ждёшь, ты на пса похож»
вроде ты упрям, а тебя и впрямь бьют озноб и дрожь,
будто бы ты пьян, как Борис Виан, будто плюнул в зал
и метнул бокал в призрачный оскал круговых зеркал,
и орать – восторг, умножась на сто, тычась мордой в стол
Я ТЕБЕ НИКТО Я ТЕБЕ НИКТО Я ТЕБЕ НИКТО...

Утро бьёт в стекло, снегу намело, как же тяжело,
по сугробам шаг, будто слаб дышать, будто пожилой,
вроде темнота, но уже не та, но уже не та,
лёд и скользота, пробки у моста, мрак и суета.
Цел и невредим, цел и невредим, он же не один -
у него проспект, у него хайтек, и гудки машин,
и сминает гул звуки его губ, губ его картон:
я тебе никто
я тебе никто
я тебе никто

05.03.2018