Выглядишь. Вот и опять ты – выглядишь.
Выслушай – только молчи. Высуши
Чашу свою, а иной – не дотянешься, или же
Губы – в кровь, багровые реки, китежи. Иль
Это Мекка твоя, но молю:
Хотя бы теперь – не мекай,
Не мешкай, не тешься, пока...
Солнечные обереги, лунные жемчуга, пурпурные облака...
На витрине у мясника –
Лукум Улугбека.
Вышвырни это. И будто бы выше ты.
Вышиты мы на стекле, во дворце раззимы - озимно,
Бесшовно, как шепотом, шатко, как
Шелком, иглой – по шороху,
Шероховатым инеем,
Прошпектами ли навылет, линиями.
Белыми лильями.
Как касатка-звезда, окунаясь в нас,
Из глубин ледовитых сказывает,
Морзе азбукой, вязью бессвязною
Окая, акая. Тыча, как
Облака, по макушку сосны, макая
В разверстый Аз...
Букой глагол набух. Ухая,
Брюхом ползёшь вспоротым. Руха ли
Хочешь? Кычешь ли, словно кочет, словно
Уицилопочтли – маленький твой колибри- южанин,
Ужаленный в сердное перекрестье?
Есть ли ты ежели,
То и севера не забудь.
Мой двугорбый белый верблюд,
Голубиной своею почтой
Горбатокрылого приголубь,
Телячьей, литейной, летейской нежностью.
Иже еси...
Высмотришь пару глаз, вылакаешь,
Высосешь их по капле.
Пока не восстала из мёртвых
Тишья твоя нелающая. Лакомка.
Тише. Тише!..
Моя исковерканная, изувеченная звезда,
Немеркнущая, как укоризна, незрячая,
В зряшного, херувимом ряженного,
Ты вглядись: и у кладбища есть глагол –
Старый буйвол-болотный увалень.
И во лбу перевёртыш. Алгола голем.
Знак короткого замыканья
С мироздания – в мирозданье.
От дыхания – до дыханья.
С трепыхания – в трепыханье.
Дальний берег,
Прибрежный мол.