В безумной влаге тает мята
Под чайный смех у самовара.
Она одна лежала в кресле, плача,
Что ей осталась только седина.
Заря. В час чайного побратства
Ей надоели наши голоса.
Тогда я встал, и пойман был я взглядом,
Осеротевшим, как ушедшая заря.
За дверью, томно смотря в отражение,
Слез седых отпускла мотивы,
И уставшей рукой обнимала свой свитер.
За окном зажигалось небо,
Леса тонкие слышались лиры.
И в окно уходил огрубевший призрак...