Он шёл босой, и нёс Любовь,
И не боялся даже смерти;
Но в болтовне и круговерти,
Любовь признали за порок.
Он шёл босой. Дарил и верил,
Но быть "как все" - не получилось:
Он - ярок, зренье помутилось
У тех, кто нужность его мерил.
.
И вот, вердикт толпы изрёк
Тщедушный глас: - Убить Иного,
Несущего живое слово,
Живое - с ним, пускай, умрёт!
.
Сказали - сделали. Убийство
Забылось, повторяясь вновь.
И остаются только - кровь,
Успех цитат, да плащаница.
.
Не столько страшен тот палач,
Что вновь рождён в тысячелетьи,
Сколь омерзительна и вечна,
До зрелищ жадная, толпа.
.
Не страшно то, что мир изрёк
Две тыщи лет назад - свершилось,-
Одно из виду упустилось:
Он тоже вечный. Он идёт.
.
Идёт. Несёт живое слово,
И проповедует Любовь...
Ты! Станешь ли убийцей вновь?
С толпой, опять, распнёшь Иного? *