В лесу таёжном, в сердце самой чащи,
Почуяв запах зимних холодов,
Устав от надоевшего ненастья,
Закрыл медведь берлогу на засов.
Улегся в безмятежности привычной,
Свалила косолапого зима,
Сквозь сны он слышал голос вьюги зычной,
Ложились над берлогою снега.
Тепло в берлоге от дыханья мишки,
Парит теплом уснувшая гора,
А на халяву рядом грелись мышки,
Хватало всем медвежьего тепла.
Сопел хозяин, гости жировали
Черпая провиант из погребов,
Их не стесняли правила морали,
Не знает правил жадность дураков.
В конец осатаневшие мышата,
(не знает правил жадность дураков)
Решили мы не мыши... Медвежата
И нам не нужно конкурентов-вожаков.
Продать его, ату его ребята,
Но тут медведь поднял спросонья бровь...
И вспомнили мышата-"медвежата"
Про дружбу, про надежность, про любовь.
А косолапый шёл по талым сопкам,
(не замечая мелкой суеты,
как братья меньшие прячутся по норкам)
Он оставлял свои могучие следы.