Разверзнется, но светом, а не тьмой.
Искуплены грехи, и ноши сбросятся.
И наяву заговорит немой,
Словами, что давно ко слуху просятся.
Да сколько ж можно наждаком сдирать
Сознанье незаслуженности с кожею?
И умирать. Всё время умирать,
Как будто жить, что наказанье Божие.
А если Бог, не те грехи сочтя,
Заслугой примет то, что не замечено?
А если дни не панихид хотят,
А жить хотят. И жить – с утра до вечера!