Поцелуи, просто поцелуи, мы тогда ими жили, пропитываясь губами друг друга и при встрече, и при расставании, и просто всегда и постоянно. Молодая, влюблённая пора, весна, лето, любое время года, значения не имело, и не было иного смысла кроме наших сладких поцелуев. Много смеялись и порхали на облаках бархатных чувств, приятно плывущих и щекочущих до истомы, до бешенной неги, до бескрайних поцелуев. Жизнь открывала двери и ложилась у наших ног, словно послушная кошка, грациозно кривлялась и манила в будущее. Это были поцелуи настоящей любви, искренних желаний и безудержной веры.
Я закрыл свой блокнот и прекратил писать, что за поцелуи, думал я, к чему это всё теперь, когда так многое растеклось по пальцам и озябло где-то далеко и бессмысленно. Когда это было, да и было ли, теперь кажется сказкой, мифом, придуманным моей головой, чтобы во что-то верить и чем-то жить. Поезд тронулся, в купе, на удивление никого, я один. Прекрасно, высплюсь, наконец-то, высплюсь. Но, как обычно, именно тогда, когда можно сделать что-то, ты этого делать не хочешь. Спать я не стал. Прошёлся в вагон ресторан и присел у крайнего столика. За окном прелесть и чистота, гордые леса, сменяемые проталинами и сопками, озёра, реки, матушка наша Россия подмигивала и укутывала мой взгляд своей невообразимой красотой. Я млел и беспечно потягивал бокал вина.
И не заметил откуда она взялась, присела напротив и улыбнулась.
- Здравствуй!
- Привет.
Сердце запрыгало в такт неровным рельсам. Это была она, та самая первая любовь и те самые настоящие поцелуи, что остались в моём блокноте. И вот, это был тот самый момент, когда ты вроде знаешь человека хорошо, знаешь очень, очень близко внутри своего сердца, но не видел настолько давно, что с трудом узнаешь его сквозь морщины времени. Смущение переросло в форменную беседу.
- Как ты? Семья? Дети?
- Я хорошо, вот езжу с выступлениями, концертами. Детей нет, да и семья не сложилась.
- Странно – сказал я, спотыкаясь и запинаясь словами, путая буквы и ударения – у меня тоже с семьёй не вышло, работаю, ищу в чём-то себя и где-то пробую.
Бывает же, что не только в молодости жизнь упруго подставляет ступеньку, чтобы снова подняться вверх, как будто хочет подарить ещё один шанс, но правда уже точно последний.
Она покинула купе очень рано утром, испарилась как фантазия и оставила приятное послевкусие, переполошив воспоминания и раскидав уснувшие чувства к жизни на полу.
Я повертелся на неудобной койке, солнце резало и пронизывало своей радостью и блеском. Протянулся за блокнотом и открыл там, где остановился вчера. Заметил чужие строки, аккуратно выведенные карандашом.
«Это всегда были всего лишь поцелуи, настоящие, живые, но всего лишь поцелуи, я никогда не любила так больше, но и не полюблю уже теперь, и даже тебя.»
Я вздохнул, затеребил листочками блокнота и подумал про себя, а ведь и я тоже.
SH