так, когда холодно, кутают бархат хрупких плеч в теплый шарф,
так, когда умирают от жажды, пьют воду, каждую жгучую каплю глотая,
так, затаив дыхание, слушают мелодии божественных арф,
так осторожно, едва слышно, словно совсем того не желая.
под июльскую ночь с тонкой шеи устало спадает шаль,
издает ароматы французских духов и тела невинного в совокупе,
и когда уходила она, и ей было неважно, отнюдь ничего не жаль,
только он в забытье продолжал целовать ее нежные руки.