Уездный городок лет сто как не у дел.
Застигнутый врасплох великим потрясеньем,
на месте, как пришибленный, остолбенел.
Дома купцов, мещан ушли по пояс в землю.
Разбитая Доска Почёта и ДК,
руками железобетонный Ленин машет,
пытается взлететь. - Лети! Давай, пока! -
Но всё не улетит. Цыганские мамаши
выманивают деньги, предлагают дурь;
На задних лапах пёс глядит поверх забора.
- Ну что, дружок, грустишь? полай и лоб не хмурь,
пространство городка и так полно укора.
Вот колокольня, вот церквушка на юру,
очищенная от слоёв социализма,
торговые ряды и обгоревший сруб
глядят на пришлеца с унылой укоризной.
Полай, дружок, повой! Уездный городок
законсервировал, как русская Помпея,
любезный пришлецу утраченный исток,
опору под собой и новые идеи,
вернее, старые. Полай на пришлеца,
идилию развей в его мозгах столичных.
Какой уезд? - район! и Ленин без конца.
- Помпея, говоришь? - районный центр обычный.